Союз-Афган

А тем временем, пока разворачивались наши события, «нейтральном» кишлаке, близлежащим от части Николая, по утру, нашли три трупа. Были убиты: очень уважаемый местным населением торговец-контрабандист Салим, наёмник, служивший у него охранником и самый горячо любимый, пятый сын старосты кишлака. В отместку кишлачники, которые видели по вечеру военную машину русских у дома Салима, совершили налёт на блокпост рядом с частью. Был тяжело ранен военнослужащий. Не понявшее, что случилось командование, отправило в кишлак мирную делегацию. Её усадили на бронетранспортёр, затарили гранатами, в довесок к стрелковому оружию, и, дав указание «ни в коем случае не применять силу», отправили на переговоры.

На подъезде к кишлаку БТР десантников подорвался на противотанковой мине. Казалось бы, ну, что тут такого? Этих мин везде валяется, как собак не резанных. Причем здесь кишлачники? Однако мирная делегация, была атакована из-за дувалов автоматным, и винтовочным огнём. К потерям прибавился один убитый и трое раненных бойцов. Десантники отошли от кишлака.

Командование гарнизона поняло, что коварные афганцы вероломно, безо всяких на то оснований, нарушили перемирие. Военные должны действовать быстро, смело и решительно. Поэтому, в штаб Туркестанского Военного Округа, по спецсвязи была направлена срочная депеша, мол, так и так, что нам делать? Через некоторое время пришел однозначный, конкретный ответ от командования: — «Действуйте по обстановке», но помягче, помягче. Уж постарайтесь не нарушить хрупкое перемирие.

Так командование гарнизона и объяснило своим солдатам и десантникам перед боем. А бойцы, стояли бледные от ненависти за смерть своих товарищей. Побелели от напряжения костяшки пальцев рук, сжимающих автоматы. В глазах читалась решимость, в сердцах пылала ненависть…

И грянул бой!

Сначала, подошедшие советские войска обстреливали кишлак на расстоянии, из крупнокалиберных пулемётов и пушек. Старший сержант Гаврилов наблюдал в оптический прицел своей пушки, установленной на БТР-е такую картину: На плоской крыше одного из кишлачных домов, мужчина выдирал из рук женщины винтовку. Женщина кричала, вцепившись в оружие, и не хотела отдавать его. Похоже, она не хотела отпускать мужчину в бой. Мужчина тоже что-то кричал, показывая рукой в сторону Советских войск.

Старший сержант Гаврилов выстрелил из своего орудия и положил конец их спорам. Снаряд попал точнёхонько в крышу дома и разорвал в куски тела женщины и мужчины, подняв громадный столб пыли.

По дороге из кишлака, в сторону от Советских войск, побежали люди и скот. Через некоторое время, когда военачальники посчитали, что все, кто хотел уйти из кишлака — ушёл, а выстрелы так и не прекратились, была дана команда вертолётчикам «на вылет». Два экипажа «Чёрной акулы» — шедевр советской инженерной мысли, призванный уничтожать всё живое, выполнили свою задачу и сровняли кишлак с землёй.

Старший сержант Гаврилов, получил за этот бой орден «Боевого Красного Знамени». Большая, миролюбивая страна скромно умолчала о своих ратных успехах…

Советская Армия множила к себе ненависть неграмотного, вольного народа.

Шеф

В уютном кресле, в уютной квартире без изысков, в которой присутствовал только кондиционер, сидел крупный, пожилой мужчина. Он был «смотрящим», поставленным на свою должность «вором в законе». Под ним ходили «барыги», «фарцовщики», проститутки и все те, кого официально не признавала советская власть.

Он уважал Вагиза, за ум и честность. Доверие — это основа их опасно-нелегального дела. Поэтому он и поставил Вагиза над районным подразделением барыг-наркоторговцев. Мужчина в кресле, прекрасно понимал, что его протеже зарабатывает и для себя, но «доляна» и «грев» на зону поступали исправно и не было причин для недоверия.

Однако то, что случилось сегодня, заставило его призадуматься. Вагиз предложил взять оптом десять килограмм опиума-афганки. Не двести-триста грамм, не «килошник», а десять кило! Откуда у него такой канал? Сама «афганка» — из Афганистана. Это понятно. Но что за контрабанда? О том, что наркотик завозится военными, он даже не думал. Но ему хотелось знать об этом деле побольше…

— Хотят, говоришь сто тысяч? Я тебе говорю, восемьдесят-девяносто штук денег на руках увидят — сразу отдадут. Просто ты знаешь, сынок, так — такие дела не делаются. Пускай на пробу немножко дадут. А там поговорим, что почём. — Говорил он Вагизу с явным азиатским акцентом.

— Да, конечно, уважаемый, — соглашался Вагиз, я всё понимаю…

— Тогда внимательно слушай, что тебе скажу…

Таня + Егор = любовь

Она ласково называла его «Гошик». Он любовно смотрел на неё. Она была расчётлива. Он — влюблён. Она была для него единственной и неповторимой. Он для неё был «один из». Он готов был за неё умереть. Она готова была принять эту жертву.