Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920

Граница включала в состав Горской республики Абхазию, а на юге предметом для споров с Грузией и Азербайджаном мог стать Закатальский округ. На севере возникла бы конфликтная ситуация с кубанским казачеством. Предполагаемые границы превзошли бы самые смелые ожидания горцев, сумей они претворить такого рода договор в жизнь. Не стоит забывать, что все это предлагалось Германией в момент, когда она считала себе победителем и была способна оказывать влияние на русских.

Это не отвечало интересам англичан и французов, которые требовали от армянских и грузинских делегатов не соглашаться с пожеланиями Германии и Турции[387]. Укрепление немецко-турецкого альянса в Кавказском регионе шло вразрез с планами Англии и Франции. Опасаясь проявления антифранцузских и антианглийских настроений, о которых сообщало консульство Франции в Тифлисе, атташе Франции и вице-консул Великобритании во Владикавказе спешно покинули город, уехав в Тифлис[388]. Город был погружен в анархию, власть фактически не контролировала ситуацию. Это обстоятельство не могло не сказаться на представлениях о том, что происходило на северном склоне Главного Кавказского хребта. Ухудшающаяся ситуация и возможность победы большевиков в этом районе заставили французский МИД в какой-то момент обсуждать возможность переброски на Северный Кавказ частей Чехословацкого корпуса[389].

Тем временем (13 мая 1918 года) Горское правительство направило правительству РСФСР ноту об объявлении независимости и отделении от России[390]. Нота была передана немецким поверенным в России графом Вильгельмом Мирбахом, что должно было показать, кто стоит за новоявленным государством. В ответной ноте от 15 мая 1918 года советское правительство обозначило свою позицию, заявив, что не признает ни Закавказскую республику, ни тем более Горскую республику в силу того, что, мол, народные массы требуют не выходить из состава России[391]. Сутки спустя, 16 мая 1918 года, советский НКИД заявил отдельный протест по поводу создания Горской республики и подтвердил, что не признает решения группы людей, принятого в обход многочисленных съездов, подтвердивших намерение горских масс остаться в составе России[392]. Более конкретно об этой телеграмме высказался И. Сталин: «Дело ясное. Авантюристы Северного Кавказа, разочаровавшись в англо-французах, рассчитывают теперь на врагов последних. А так как рвение туркогерманцев к захватам не знает пределов, надо думать, что не исключена возможность „соглашения“ северокавказских искателей приключений с турко-германскими „освободителями“»[393].

Однако было бы неправильно считать, что с принятием декларации о независимости согласились все политические силы в Чечне, Ингушетии и в других регионах Северного Кавказа. Представители горских народов, члены Народного совета Терской области, узнав о намерениях турецкого правительства, созвали экстренное собрание своих фракций. На собрании делегатов вопрос об отделении Северного Кавказа от России был подвергнут всестороннему обсуждению. Делегации резко негативно отнеслись к декларации и потребовали от А.-М. Чермоева не выступать от имени чеченского народа. При этом они задним числом аннулировали его мандат на съезд народов Терека[394]. В противовес существующим советам (Гойтинскому и Староатагинскому) большевики создали подконтрольный их сторонникам Алдинский совет, выборы которого никто не проводил. Используя чеченскую молодежь, большевики пытались нейтрализовать и так едва представленную власть Горской республики на местах.

Как бы то ни было, действия большевиков были не более активны, чем действия Узун-хаджи или шейха А. Митаева. Поэтому не стоит считать, что влияние большевиков превосходило влияние других сил в регионе.

И. Сталин в своей телеграмме на имя наркома Л. Троцкого от 26 июля 1918 года описывал положение на Северном Кавказе как катастрофическое и просил прислать для спасения ситуации хотя бы одну дивизию из центра. По его словам, «все дело во времени, если вовремя не придет помощь, Северный Кавказ будет потерян, об этом говорят все данные, только что полученные от Кальнина[395]»[396]. В октябре 1918 года И. Сталин писал в Президиум ВЦИК о необходимости учреждения «комиссии по укреплению Советской власти в районе горцев Северного Кавказа и Дагестана и об организации при местных совдепах национальных подотделов по делам горцев Кавказа»[397]. Это полностью противоречит позиции советской историографии, утверждавшей об установлении советской власти в регионе уже с 1918 года. Из переписки Сталина с Москвой нетрудно понять, что Северный Кавказ рассматривался как продовольственная база для северных областей России[398]. То есть речь не шла о помощи Северному Кавказу, была только одна установка — использовать регион для помощи Москве и Петрограду.