Союз капитана Форпатрила

Он переглянулся с настороженным лейтенантом СБ, Замботи, оценивая ситуацию. Айвен поморщился и поправил, в первый раз и просто на всякий случай:

— Леди Форпатрил.

Замботи в качестве меры предосторожности извлек парализатор из кобуры и снял с предохранителя, держа, однако, оружие опущенным, и прошёл в помещение, оттеснив Айвена плечом. Через мгновение он обернулся и взглядом дал понять Айвену, что теперь можно входить.

Из сонного, ворчливого царства скуки комната преобразилась в вопящий хаос: один за другим члены семьи Арква просыпались и узнавали Теж и Риш. Айвен едва успел убедиться, что никто не выхватил оружия, когда Теж бросилась прямо к коренастому, седому, краснолицему мужчине, которому удалось вскочить на ноги и изумленно поймать ее в свои медвежьи объятия. Незамеченный никем, Айвен увидел, как отец Теж на мгновение прикрыл повлажневшие глаза, и как дочка чуть не вышибла из него дух, врезавшись со всего размаху. Было что-то неправильное в том, чтобы глядеть на эту встречу непрошеным свидетелем, видеть этого мужчину настолько обезоруженным, а его эмоции — оголенными…

Айвен отвел взгляд от отца с дочерью — как раз, чтобы увидеть, как Риш, сделав в воздухе кульбит, приземлилась на колени у самых ног очень высокой женщины с короткими темными волосами, удерживаемыми ювелирным ободком, и склонилась, чтобы коснуться ее сандалий. Женщина торопливо наклонилась и подняла ее, обнимая. Она гораздо лучше держала лицо, чем ее супруг, однако его выражение, при всей сдержанности, было сейчас пугающе напряженным.

Все надежды сбылись…

Затем Риш бросилась к барону, а Теж — к баронессе, они обнялись, и тут толпа сомкнулась. Взгляд Айвена отчаянно метался из стороны в сторону в попытках опознать каждое из новых действующих лиц. Если бы они хоть минуту постояли смирно, а еще лучше, выстроились в линейку, у него был бы шанс.

Обе молодые женщины оказались выше Теж, хотя не такими высокими, как их мать — Айвен мысленно прозвал их Модель и Супермодель, пока, наконец, в памяти не всплыли ранее виденные снимки. Моделью оказалась Гуля, средняя сестра, щеголявшая красновато-коричневой кожей, такого же цвета волосами и глазами цвета корицы — она была одета во что-то голубовато-зеленое и струящееся. Тот же цвет кожи отличал и ее сестру Стар — выше, старше, и еще стройней, хоть это было попросту невообразимо — одетую в практичный черный брючный костюм и с черными блестящими волосами, прагматично стянутыми на затылке в тугой узел. Прекрасные глаза Стар были того же оттенка зеленого льда, как у ее матери-баронессы.

Драгоценностей, слава богу, можно было различить по цвету кожи, что упрощало дело. Айвен, не моргнув глазом — почти — узнал блестящую зеленую Изумруд с шевелюрой цвета заката или осенних листьев. И худую женщину с белой кожей, расписанной серебристым кружевом вен, заостренными ушами и так же коротко обстриженными снежно-белыми волосами — очевидно, Жемчуг. Их брючные костюмы наверняка смотрелись бы помятыми с дороги — если бы осмелились.

Двоих мужчин помоложе сходу опознать не удалось, но методом исключения Айвен вычислил, кто они такие. Не настолько высокие, как старшие сестры Арква, ростом едва с Байерли. Один, с жесткими черными волосами и желтовато-смуглой кожей, вполне мог сойти за эскобарца. Другой, более плотного сложения, отличался такой же красно-коричневой кожей, как барон, но покрытой странными пятнами: тут и там проглядывали крапины иссиня-черного и серебряного. У него, единственного из всех Драгоценностей, уши были обычными, круглыми — еще одно расхождение с тем старым групповым портретом, который Айвен видел у Морозова. На обоих была эскобарская уличная одежда: рубашки с коротким рукавом и каймой, навыпуск поверх брюк. Предположительно, Оникс и…

— Амири! — завопила Теж, бросаясь к брату. — Как ты изменился! Гагат!

Смуглый мужчина обнял ее, на секунду зажмурившись, точно в молитве.

— Ты жива. Вы обе живы. Но… — он снова открыл глаза, и во взгляде раздражение мешалось с радостью. — Мы столько месяцев вас ждали! И ни словечка, пока… Мы даже не знали, живы ли вы!

— Прости, прости… — Теж то ли плакала, то ли смеялась, — у нас кончились деньги, удача, почти все кончилось…

Риш пощупала второго парня за мускулистую руку, потрогала закругленную верхушку его уха.

— Какой ты теперь здоровенный! А твоя прекрасная кожа — что с ней случилось?

— Ничего необратимого, — заверил тот, крепко ее обнимая. — Просто я прошел специальную процедуру, чтобы не отличаться от эскобарцев, но это все убирается. А дополнительные пятнадцать кило — в основном мускулы, хотя мне пришлось набрать немного жирка, чтобы изменить форму лица. Все — работа Дюрон.

Теж протанцевала по кругу, раскинув руки, точно желая обнять всех.

— О-ох, как вы меня нашли, как вы сбежали, почему вы все здесь?.. И бабушка тоже с вами?