Союз нерушимый

И еще один момент — уже из другой книги. Власть — это не те, кто правят днем, это те, кто правят ночью. Мы можем присоединить к РСФСР… тьфу, хватит ломать язык. Мы можем присоединить к России не то что Донецк и Харьков, а хоть Тегеран присоединить (благо, сейчас там хорошо так стоим). Но если местное начальство, судьи и милиция будут выполнять не наши распоряжения, а приказы «тех, кто приходит ночью» — на дерьмо изойдут все эти присоединения.

Как с этим бороться? Как ни странно, в основном — по закону. Люди должны привыкнуть, что милиция и суд их действительно защищают. В этой мафиозной схеме, если вместо продажного судьи будет обычный скучный человечек, который отправит насильников и убийц в тюрьму — «дон Корлеоне» попросту не нужен. Нет ему работы. Украинцы, русские, татары, казахи и прочие там корейцы должны привыкнуть к простой мысли — «дневная» власть сильнее «ночной». Достаточно просто сдать «тех, кто приходит ночью» куда надо — и ты будешь защищен. Тебя никто не тронет, а их — публично осудят и посадят. Публично — очень важно показать, что эти люди слабее нас. Тайные операции и убийства — этим тоже придется поначалу заниматься, но идти на поводу у «пришельцев» не стоит — некоторые из них готовы, право, расстреливать и убивать массово, всех, кто «выше тележной чеки» и «родину не любит». Нет, пока не наведен должный порядок, и в мирное время нужны будут «спецотряды МСМЧ», аналог тамошнего ОМОНа, с довеском, «обнаружить, уничтожить» на месте и без всякого суда беглых зеков, бандюганов, и прочую сволочь, прежде всего конечно, в пограничье и глухих местах, где «закон — тайга, медведь — прокурор». Но боже упаси этим увлекаться — получим в итоге латиноамериканскую страну конца шестидесятых, вот не помню, Бразилию или Аргентину, где говорили «если на вас ночью нападут грабители, ни в коем случае не кричите, могут услышать полицейские». Чрезвычайщина должна быть строго в узде — вот не поймут даже эти, из будущего, что мирное и военное время, это совсем разные вещи! А в итоге, закон должен быть выше всего, и никакой прочей власти быть не должно по определению!

Как этого добиться? Хм… Пономаренко в два движения умял довольно здоровый бутер с бужениной, запил привычно горячим чаем (спасибо все же девчонкам-секретаршам!), и как-то даже слегка подобрел.

Да нет на самом деле никаких секретов. Обычной, рутинной ежедневной работой будем добиваться. Не справляющихся менять на справляющихся, отлаживать работу суда и милиции, плотно курировать школьное образование, и вообще — даже в той истории к 1991 году осталось, по признаниям иных украинских наци, всего несколько миллионов, говоривших на «настоящем украинском» языке людей. Даже в несостоявшемся уже будущем, где весь советский период шла насквозь искусственная украинизация вполне русских земель, украинский нацизм сошел практически на нет. И возродился по причинам строго социально-экономическим — тут с Хозяином во всех отношениях нельзя не согласиться. И потому нельзя, что он прав, и потому, что ИВС самую малость обозлился. Нового 37го года ждать, пожалуй, не стоит, но за языком следить надо. Может и наказать.

Пономаренко горько усмехнулся. А знаете, какое самое страшное теперь для него будет наказание? Да одно-единственное: прежняя судьба. Когда, после смерти Сталина, Пантелеймон Кондратьевич стал… как это у Юлиана Семенова: есть два типа послов. Чрезвычайный и полномочный — и посол в задницу. Вот именно «послом в задницу» Пономаренко и сделали после смерти ИВС — причем, надо думать, не без участия Берии, нынешнего союзника, кстати говоря. В одной лодке плывем, в одном тазу, как те три мудреца, выгребаем.

Вот это страшно сейчас. Ошибешься, промахнешься, не сработаешь как надо — и Сталин в тебе просто разочаруется. Решит, что ты не тянешь. Поставит на твое место другого — а тебя зашлет послом в какую-нибудь дыру, где ничего не происходит! И будешь ты вместо спасения страны, вместо исправления того, что очень бы хотелось исправить — только что не костер из кизяк разжигать. А так многое сделать хочется, и ведь не для себя, что самое обидное. А для страны. И чтобы ушли эти сволочные сны, что стали сниться после общения с «пришельцами».

Дурацкие сны о бомбежках Донецка — и не немцами, не фашистами, а вполне русскоговорящими людьми. Этого не было в рассказах ухорезов Большакова, с которыми больше всего по должности общался Пономаренко — но, по словам Сталина, это вот-вот должно было состояться, все признаки на это указывали. А что дальше? Каратели вроде этого урода Кука на Кубани?