Союз нерушимый

Это было очень хорошо, что он приехал сам — поскольку посланец из СМЕРШа имел приказ, как написано на пакете, вручить самому Пономаренко П.К., в собственные руки. Что ж, товарищи из Пятой Воздушной, покараульте этих гавриков еще десять минут, пока я ознакомлюсь с донесением. Комендант аэродрома, тут есть закрытая комната со спецсвязью, и гауптвахта? И телефон в пакете — ну, обращаться с техникой из будущего Пономаренко умел достаточно, чтобы включить просмотр изображений, а надо будет — найдется, кому и на ноут скачать, и распечатать.

Прочтя и просмотрев, Пантелеймон Кондратьевич крепко выругался. Что Первый Секретарь союзной республики оказался не просто дураком и куркулем, но и прямым изменником, это действительно была бомба! Хотя предположения Лазаревой похожи на правду: каким бы идиотом не был Кириченко, но сообразил бы, что «царем украинским» ему не быть, а значит первую скрипку в этом оркестре играет не он, а бандеровцы! Причем Лазарева, из самых лучших побуждений, ткнула палкой в осиное гнездо — и теперь в Киеве в любой час может начаться антисоветский мятеж. Действовать надо быстро!

Берия был явно не в восторге, что его разбудили в полшестого утра. Но вошел в ситуацию легко. Еще через час разговор продолжился на Лубянке, в кабинете наркома ГБ Меркулова. Помимо хозяина («человека Берии») присутствовали только Лаврентий Павлович и Пантелеймон Кондратьевич. А в десять часов утра Берия и Пономаренко ожидали в приемной Сталина, также был и начальник Генштаба Василевский (тоже посвященный в «Рассвет», еще со времен Сталинграда).

Иосиф Виссарионович не сидел за столом, а ходил по кабинету. Что было признаком — он очень неспокоен. На столе лежала папка, с содержимым которой Сталин уже успел ознакомиться. Доклад за подписью Берии (все ж обошел меня тут — подумал Пономаренко), крупно распечатанные фотографии с телефона, с заключением экспертизы, что опознаны еще двое, Бусел и Олейник, их фото нашлись у внешней разведки, также «ярые враги, на которых клейма негде ставить». И подробные показания Витковского «Змеюки», полученные в ходе уже не походно-полевого, а настоящего, вдумчивого допроса на Лубянке. Этим в значительной степени и объяснялось, что Сталину доложили лишь спустя три часа — конечно, присутствовал и мотив, не будить Вождя, но главное, надо было проверить достоверность сведений. Однако первоисточник, письмо Лазаревой, в папке было тоже.

— Доигрались — сказал Сталин — враги, фашистские недобитки, ходят в лучших друзьях у Первого Секретаря. Присутствуют на совещании в ЦК, как у себя дома. Там же, прямо в ЦК, угрожают инструктору, присланному из Москвы. Плетут заговоры, и ведь наверняка, не вчера это началось! Тащат с собой вооруженную банду в полторы тысячи человек, и никто ничего не замечает. А теперь готовят открытый мятеж — а товарищ Мешик, ваш ставленник, товарищ Берия, спит и не видит, что творится у него под носом. Как и командующий КВО Герасименко. Так я вас спрашиваю, кто хозяин на Украине — Советская Власть, или Бандера с Шухевичем? И как вышло, что заговор раскрыла товарищ Лазарева, случайно приехавшая девчонка двадцати лет, а не аппарат НКГБ(У)? Вопрос — зачем тогда нужен такой аппарат, если он не видит прямой и явной угрозы Советской Власти?

Это была всего лишь накачка. Вряд ли товарищ Сталин имел сейчас серьезные претензии к сидящим напротив — и тем более, не думал ни о каких репрессиях к ним. Но все знали, что Вождь никогда ничего не забывал, и мог вспомнить огрех, допущенный давно, и в другой обстановке.

— Знания из «Рассвета» — ответил Берия — Лазарева узнала Кука, случайно запомнив фотографию. Которая тоже по случайности оказалась в одной из книжек «особого фонда», на борту К-25.

— Допустим — заметил Сталин — но симптомы были налицо. Лазарева оказалась очень наблюдательна, если в первый же день обратила внимание, и на петлюровскую символику, которой точно не место в кабинете Первого Секретаря, и на его колебания при исполнении петлюровского гимна, и на реакцию присутствующих. Как только заговор протянул щупальца в Москву, вы ведь сразу встревожились, товарищ Пономаренко? Так отчего в Киеве все были словно слепы?

— Национальная политика — сказал Берия (Пономаренко чуть усмехнулся — вылез вперед, вот и отдувайся теперь!) — еще от Ленина пошло, что любое нацразвитие, это во благо. Вот и смотрели сквозь пальцы как на шалости.

— А они наших людей убивали всерьез — сказал Сталин — в одном строю с немецкими фашистами. Вы находите это смешным, товарищ Пономаренко?

— Нет, товарищ Сталин — ответил Пантелеймон Кондратьевич — я подумал, ну разве Бандера и прочие, это истинные украинцы? Если готовы Украину снова в войну, уже с нами — лишь затем, чтобы самим в паны-гетманы пролезть? Чтобы Украине не в СССР быть, а непременно самостийной — и плевать что от того народу будет много хуже! Придумали, «Украина це Европа», ну а Москва, Ленинград по их думке что — Африка что ли? Давить надо таких, кто так думает, или на лесоповал, нехай мозги прояснятся. И вот что бы сказал Ильич, если бы увидел?