Союз нерушимый (СИ)

— Нет, Пе-2 — отвечает майор — сто тридцать боевых вылетов. Наш полк геройский, нас ведь еще прошлой весной на Ту-2 перевооружили, так доломали мы их за лето! Нет, не то, что думаете, не разбивались — Ту машина хорошая, бомбоподъемная, и летает дальше, но… Когда цель "мессерами" прикрыта, и зенитки с земли бьют, тут бомбить с горизонта боже упаси — не выдержать даже полминуты на боевом курсе, собьют! А подойти, и почти в отвесное пике, и выводить максимально близко от земли, скорость после разгона семьсот, снаряды далеко за хвостом, "мессы" просто не успевают. Перегрузка такая, что в глазах темно — но выдерживаешь. А вот "тушка" — нет, месяц такой боевой работы, и деформация планера, Пе-2 куда прочнее. Если б я на Ту был, не говорил бы с вами сейчас — подбили меня над Веной, едва назад дотянул, садились на брюхо — вот, после госпиталя возвращаюсь. Пока приказано в Киев, а там видно будет. А вы, простите, к мужу летите?

— Нет — говорю — по партийной линии. Инструктор я, из Москвы.

Ольховская Анна Петровна, полька, но языком не владею, поскольку с малых лет в Ленинграде жила. Так в документах написано, которые мне Пантелеймон Кондратьевич выдал — а те, что с дядей Сашей вручал, сейчас заперты в сейфе вместе с моим подлинным личным делом. Поскольку выходит, что в кадрах по всем ведомствам я числюсь в двух экземплярах, по имени-"легенде" тоже ведь нужен какой-то учет? Хотя как только вернусь, то документы на свои подлинные обменяю, и "Ольховская" исчезнет, вот интересно, насовсем или до следующей командировки? Инструктор ЦК — "корочки" госбезопасности приказано лишь на самый крайний случай, а так без надобности не светить. Зачем такая секретность на нашей территории? И Ленинград понятно, вдруг "земляка" встречу, а полькой зачем меня сделали, интересно? Но руководству видней.

— Тогда, осторожнее будьте — серьезно сказал майор — особенно если вас на Запад пошлют. И чтобы оружие вам выдали обязательно. Стояли мы около Станислава — там люди просто пропадают. Военных избегают трогать, если группой и вооружены. А таких как вы, московских, партийных — при мне там было, комсомольский секретарь пропал! Так же прислали "на усиление кадров", восемнадцать лет мальчишке было, на фронт не взяли отчего-то, так он себя коммунаром вообразил, селян к коммунизму вести. Там, чтоб вы знали, как у нас было в году двадцатом — то же кулачье, лишь не с обрезами, а с немецкими автоматами. Ездил секретарь по району — и пропал, среди бела дня, так и не нашли. Вы про бандеровцев слышали — здесь их нет, но вот за старой границей, в село лишь с бойцами безопасно. Я сам не сталкивался, все же не СМЕРШ, но предупреждали нас. Спросят, "левобережный, чи правобережный" — и в зависимости от ответа, ножом по горлу. А тех, кто из России, они и вовсе не считают за людей. И к женщинам у них отношение ну очень свысока — отсталые совсем! Так что лучше вам в Киеве, или на востоке остаться, тут совсем как у нас. Тем более, вижу, вы к простой жизни привычны мало?

Да, совершенно я не похожа на комсомолочку в кожанке и красной косынке! Тут мне даже товарищ Пономаренко замечание сделал — но я встала насмерть! И даже не из-за внешности — как стала всерьез заниматься русбоем, так просто не могу носить одежду, стесняющую движения, здорово отвлекает и напрягает! Никаких узких юбок — и комбез тоже не подойдет, не фронт же! Так что на мне платье, все тот же крепдешин в горошек, солнце-клеш. Осенью история одна случилась, когда "Брюс" Смоленцев прилетал, и с нами занятия проводил по русбою, сказав однажды, а попробуйте не в спортивных костюмах, а в обычной одежде, чтобы привыкать. Сам он со мной в спарринге встал, и говорит — не беспокойтесь, я осторожно, вам лишь обозначать буду, ну а вы меня можете в полную силу, все равно не достанете. Ну, раз так… Ой, мама!

Кто русбоем занимается, тот знает, удар ногой прямой, и удар по дуге (его Смоленцев называет "маваси"). Отбивается просто, если знать как — но совсем по-разному. А если начало прямого удара (колено к груди) в темпе перевести в восходящую дугу… Причем этот прием нам "Брюс" сам же и показывал! И вот, утирает кровь с лица, успел он все же чуть отклониться, но в последний момент, а то бы вообще остался с перебитым носом и без зубов. А я честно, не хотела — ну не подумала, что ног под юбкой не видно, и не понять, куда удар пойдет! (прим. — списано с реального спарринга автора и одной из тех, кто стала "прототипом" Ани. Обошлось без увечий, но было больно — В.С.). И в зале тишина и немая сцена. Впервые все увидели, как наш непобедимый учитель (у которого любимое развлечение было, выходить в конце против четверых, шестерых желающих — и было всегда в итоге, соответствующее число не встающих тел) — и по физиономии получил! Из наших "новобранцев" этим похвастать не мог никто, и никогда!