Союз трёх императоров

26 сентября с флагманского «Шарнхорста» заметили ещё один сухогруз. Пароход оказался американским, на его борту красовалось имя «Дакота Чиф» и порт приписки Сан-Франциско. К великому огорчению немцев, все судовые документы были в порядке, пароход следовал в Шанхай, а его груз под понятие военной контрабанды не подпадал. Судно пришлось отпустить, предварительно пересадив на него пленных моряков с потопленных ранее пароходов. Уходя, фон Шпее специально взял курс на норд-ост, и лишь когда пароход скрылся за горизонтом, повернул на зюйд. Однако на душе у адмирала было неспокойно: примерное местонахождение его эскадры скоро станет известно неприятелю, и наверняка следует ожидать погони.

Так и случилось. Контр-адмирал Кристофер Крэдок узнал о встрече американского парохода с немецкой эскадрой уже через сутки. Он немедленно двинулся на перехват, угадав, что враг будет следовать на юг. В его распоряжении находились всего три крейсера – внушительные, но устаревшие броненосные «Гуд Хоуп» и «Монмут» плюс современный, но небольшой и слабо вооружённый «Глазго». Четвёртый корабль – вспомогательный крейсер «Отранто» – можно было не принимать в расчёт, так как это был только что мобилизованный пассажирский пароход, вооружённый четырьмя малокалиберными пушчонками. Он годился лишь для разведки, но никак не для баталии. Понимали это и в штабе Китайской эскадры. Из Гонконга Крэдоку пришла шифрограмма: не ввязываться в бой, пока к нему на помощь не придёт линкор «Канопус». Контр-адмирал лишь усмехнулся: «Канопус Реликтус»! Пока эта старая посудина, громко именуемая линкором, доковыляет от Сингапура до точки рандеву, немцы уже будут в тысяче миль отсюда. Разумеется, на столь «мудрый» приказ Крэдок наплевал и, выстроив корабли строем фронта на расстоянии тридцать кабельтовых друг от друга, пошёл навстречу своей судьбе.

Курсы противников сошлись вечером 1 октября у северной оконечности острова Лусон Филиппинского архипелага, в со-

рока милях западнее мыса Бохеадор. Крэдок, не считаясь с тем, что эскадра Шпее гораздо сильнее, отважно бросился на врага. Увы, его храбрость в данном случае больше походила на безрассудство. Немецкие корабли были лучше бронированы, имели вдвое больший вес залпа и к тому же занимали более выгодное тактическое положение. Англичанам мешал дующий в их сторону ветер: волны забрызгивали оптику их дальномеров, а дым часто скрывал цели из виду. Когда же солнце село за горизонт, «Шарнхорст» и «Гнейзенау» вообще растворились в темноте, в то время как их противник был хорошо виден на фоне заката. Итог боя для «Владычицы морей» стал плачевным: «Гуд Хоуп» и «Монмут» пошли ко дну, не нанеся немцам никакого мало-мальски заметного ущерба. Соотношение потерь было просто чудовищным: у англичан погибло 1654 человека, включая самого Крэдока, а немцы отделались лишь двумя ранеными. После боя Максимилиан фон Шпее дал своему поверженному противнику такую оценку:

– Геройская смерть. Но глупая.

После столь блистательной победы немецкому адмиралу следовало бы ликовать, но он наоборот был чрезвычайно серьёзен и даже мрачен. Бой у Бохеодора закончился поздно вечером, и в наступившей темноте двум английским кораблям – «Глазго» и «Отранто» – удалось улизнуть. Не исключено, что первый из них, самый быстроходный, идёт где-то рядом и утром будет следить за эскадрой, находясь на безопасном расстоянии. И даже если этого не произойдёт, продолжать следовать в южном направлении крайне опасно. Противник начнёт стягивать силы в Южно-Китайское море, а в зажатых между островов акваториях эскадра будет лишена возможности манёвра. Поэтому фон Шпее принимает решение отказаться от перехода в Индийский океан и выходить на просторы Пацифики. Совершив циркуляцию, германские крейсера ещё до рассвета обогнули северную оконечность Лусона и взяли курс прямо на восходящее солнце.

* * *

…Пятые сутки «Муравьёв-Амурский» шёл на север. Океан был спокойным и пустынным – маршрут рейдера-одиночки проходил вдалеке от оживлённых торговых путей. Экипаж корабля томился в ожидании. Ещё чуть-чуть – и крейсер выйдет на важную коммуникацию, связывающую Японию с Северной Америкой. Вот где можно будет разгуляться с размахом!

В принципе, «Мур-Мур» уже добился успехов, которыми можно гордиться. Его первым трофеем стал пароход «Тояма Мару», шедший из Сингапура в Японию с грузом каучука и копры. После досмотра команду взяли на борт, а судно потопили подрывными патронами. Так же поступили и с английским пароходом «Пейхо», перевозившим из Шанхая в Иокогаму полторы тысячи тонн соевых бобов. Он был перехвачен утром 7 сентября в сорока милях от острова Балабак.