Союз Верных — Остгренц (СИ)

— Ясно. — выдохнул удивлённый архиепископ. Ему не встречались упоминания о других устройствах, кроме информаториев, где использовался анимированный голографический интерфейс. Тем более, интерфейс, способный "ругаться" с человеком. — А что говорила женщина инструктору?

— Сказала: ты жив, благодаря Вистану. Уходи, не гневи меня.

— Так и сказала?

— Да. Тай помнит. Женщина приказала Вистану убить Харди. Это плохо.

— И он сделал это?

— Тай не видел. Инструктор сказал: умру вместе с вами.

— Так, а дальше, что было?

— Харди взял в руку… — парень огляделся по сторонам и, схватив свою метлу, показал её архиепископу — …вот!

— Метлу?

— Нет, сэр. Тут ручка длинная, — уборщик показал длину черенка, на который были насажены прутья. — У Харди кусочек ручки. Вот такой. Инструктор сделал так.

С этими словами Тай ударил черенком метлы по стене.

"Не может быть! Неужели?" — воскликнул про себя архиепископ, а вслух стал имитировать писк таймера:

— Пи… пи… пи… пи…

— Да, сэр!, — обрадовался парень. — Так было!

— А потом?

— Женщина закричала: убей! Тай увидел Харди совсем близко.

— Взрыв ты видел?, — хриплым голосом спросил Берхард. — Такой большой бабах!

Для усиления эффекта он раскинул руки в стороны, придал лицу страшное выражение и выпучил глаза.

— Какое плохое лицо, сэр. — уборщик заёрзал в кресле и постарался отодвинуться от архиепископа. — Тай боится.

— Извини. Что случилось дальше?

— Тай не помнит, сэр…

— Я не хотел тебя испугать, прости. Расскажи, что было дальше, пожалуйста!

— Тай больше не помнит, — виновато покачал головой парень.

— Пожалуй, нет смысла спрашивать тебя, когда и где всё это происходило. Так, ведь?

— Да, сэр!, — радостно отозвался Тай.

* * *

Представленные секретарём основные тезисы утреннего доклада не содержали ничего интересного.

"Определённо, следует серьёзно поговорить с персоналом аналитического отдела, — думал Берхард, просматривая текст. — Вся эта писанина годится, разве что для раздела светской хроники в газете, которую вывешивают на площади для всеобщего обозрения".

— Брат Изидор, — обратился он к секретарю, — я вчера давал вам поручение по поводу братьев, недовольных политикой Ордена.

— Они ждут, монсеньор. Прикажете пригласить?

— Вы не сообщали им, по какому поводу я их позвал?

— Нет, монсеньор, такого распоряжения вы не давали.

— Приглашайте их по одному. Очерёдность значения не имеет. Сами останьтесь.

— Вот досье на каждого из них. — секретарь положил на стол папки с бумагами.

— Хорошо. — архиепископ взял в руки самую верхнюю папку с именем "Джочим". — Начните с этого.

Секретарь отворил дверь и пригласил в кабинет первого из недовольных. Зашёл высокий монах в рясе, отличавшейся покроем и качеством ткани от простых одеяний младшей братии. Берхард мельком взглянул на его холёные руки и, не заглядывая в досье, понял, с кем имеет дело.

"Очередная богатая семейка отправила своего отпрыска делать карьеру. Сразу видно, что, будучи послушником, от работы отлынивал. Наверное, родственники внесли немалую сумму на благотворительные цели. Что там про него написано? Теософский отдел. Понятно. Где же ещё можно найти себе применение молодой человек из хорошей семьи. Языком у нас каждый бездельник горазд работать. Безукоризненное поведение… Строгое соблюдение монастырского устава… Интересно. По девкам, значит не бегает. Карьера превыше всего. Отчего ж в смутьяны подался?".

Архиепископ задал Джочиму несколько незначительных вопросов, главным образом, для того чтобы проверить его сосредоточенность и степень волнения. Монах отвечал, не задумываясь, в одном из вопросов уловил скрытый смысл и дал весьма своеобразный ответ, к месту процитировав Священное Писание.

"Неплохо подготовлен, — отметил Берхард, — и, похоже, чувствует себя недооценённым. В теософском отделе добиться повышения не так уж просто, вот и решил обратить на себя внимание. Если хочет повышения — пусть заслужит".

Когда монах вышел из кабинета, архиепископ обратился к секретарю:

— Брата Джочима направим в Кифернвальд на замену отцу Иакову. Подготовьте соответствующие бумаги.

— Слушаюсь, монсеньор. Прикажете пригласить следующего?

Берхард кивнул, думая о том, что не позднее завтрашнего дня к нему придёт кто-нибудь из высокопоставленных братьев Ордена Зрячих просить за брата Джочима.

"Наверняка скажут, что молодого, подающего надежды богослова не стоит отправлять в захолустье, что это может поставить крест на его карьере. Заодно я выясню, насколько простирается влияние его семьи на умы и кошельки членов Совета Ордена".

Следующим вошёл суетливый, нервно шевелящий пальцами монах, поприветствовавший архиепископа дрогнувшим голосом. Берхард взял досье на имя "Эдзард", но открыть его не успел.

— Прошу прощения, монсеньор, — шепнул ему на ухо секретарь, — произошла ошибка. Возьмите следующую папку.

— Почему?

— Это досье на его брата-близнеца.

— О! Может, и второго сразу пригласим?

— Как скажете, монсеньор. Осмелюсь заметить, что они слишком разные. Рекомендую сначала поговорить с Эрхардом.

— Хорошо. Приглашайте его.