Союз «Волшебные штаны»

– Ты кто? – спросил он, уставившись ей в вырез, как будто спрашивал у него.

Кармен скрестила руки на груди.

– Я, ну… в общем, мама Кристы и Пола Родманов – она моя…

Коротышка уже смотрел куда-то мимо нее. Она решила не договаривать. Кому какое дело?

– Увидимся, – сказала она и ушла.

И вдруг оказалась рядом с Полом. Это было унизительно. Он кивнул ей. В руках он держал бутылку колы. Наверное, в промежутке между двумя бокалами пива.

– Ты знакома с Келли? – спросил он.

Рука Келли змеей обвивала его за пояс. Келли была хорошенькая до уродства: скулы слишком острые, глаза расставлены слишком широко, костлявые ключицы так и выпирают.

– Рада познакомиться, Келли, – устало сказала Кармен.

– А тебя как зовут? – спросила Келли.

– Кармен, – ответила Кармен.

Келли явно испугалась, что у Пола есть какая-то знакомая девушка, которую она не знает. А если учесть, что за весь день Пол произнес в общей сложности слов семь, скорее всего, он не предупредил Келли про гостью у них в доме.

– Я живу с Полом, – добавила Кармен, просто так, ради красного словца.

Тоненькие брови Келли поползли вверх до самых волос. Кармен скользнула прочь.

– Пойду возьму что-нибудь выпить, – промурлыкала она, кокетливо стрельнув глазами в сторону Пола.

Бедный Пол. Чтобы объясниться, ему придется израсходовать годовой запас слов.

Я узрел будущее.

Оно как настоящее, только дольше.

Дэн Квизенберри

– Тибби, нарежь, пожалуйста, курицу для Никки, – попросила мама.

В таких случаях Тибби обычно огрызалась, но сегодня просто нагнулась к брату и нарезала курицу.

Никки перехватил ее нож.

– Йезать сам! Сам!

Тибби терпеливо разжала его толстые липкие пальцы и отняла нож.

– Маленьким ножи нельзя, Никки, – занудно протянула Тибби, точь-в-точь как мама.

Никки выразил досаду тем, что схватил две горсти макарон и швырнул на пол.

– Хватай! – велела мама.

Тибби повиновалась. За ужином каждый раз наставал момент, когда Никки начинал бросать еду на пол. Задача состояла в том, чтобы именно в этот момент выхватить у него тарелку.

Тибби в тоске глядела на макароны, валявшиеся на голубом синтетическом ковре, который можно было стирать в машине. На нем и правда не оставалось никаких пятен – настолько, что Тибби подозревала, что его делают из пищевой пленки. Раньше тут лежала соломенная циновка, от которой чесались ноги. Стояли мексиканские подсвечники, солонка и перечница, которые Тибби сама вылепила из глины. Теперь они были другие, из солидного магазина «Поттери-Барн». Тибби не заметила, когда именно исчезли ее солонка и перечница, но примерную дату назвать могла. Вскоре после того, как мама бросила скульптуру и сдала экзамен на риелтора.

– Ёгут! Дать ёгут! – потребовал Никки.

Мама Тибби вздохнула. Она поила молоком из бутылочки совсем сонную Кэтрин.

– Тибби, дай ему, пожалуйста, йогурт.

– Я еще ем! – взвыла Тибби.

Мама все время пыталась пристроить Тибби на роль второго полноценного родителя, особенно когда папа работал допоздна. Как будто это Тибби решила завести еще детей. Это ужасно злило.

– Ладно.

Мама Тибби встала и сунула Кэтрин на колени Тибби. Кэтрин заплакала. Тибби запихнула ей соску от бутылочки обратно в рот.

Когда Тибби была маленькая, папа работал журналистом и правозащитником, а некоторое время еще и занимался органическим земледелием – и всегда был дома к ужину. Но после того как мама начала проводить много времени в больших чистых домах своих клиентов и увидела, сколько у них всяких красивых вещей, папа перешел в частную юридическую фирму и теперь возвращался к ужину только через день. Тибби считала, что это так себе план – сначала завести лишних детей, а потом перестать бывать дома.

Раньше родители много говорили о ценности простой жизни, а теперь чуть ли не все время тратили на покупку нового барахла, при том что играть с ним им было некогда.

Никки сунул обе руки в йогурт и принялся облизывать пальцы. Мама выхватила у него йогурт, и Никки за- орал.

Тибби хотела было рассказать маме про Бейли и ее лейкемию, но, как обычно, было не до серьезных разговоров.

Она поднялась к себе в комнату и зарядила аккумуляторы для камеры. Поглядела на компьютер в спящем режиме – кнопка питания пульсировала под скотчем, словно у компьютера медленно билось сердце.

Обычно по вечерам компьютер постоянно жужжал и блямкал: Тибби вовсю переписывалась с подругами. Сегодня все они были далеко. Как будто этим скотчем компьютеру заклеили рот.

– Эй, Мими, – позвала Тибби.

Мими спала. Тибби положила ей в мисочку немного корма и поменяла воду. Мими не проснулась.

Потом, когда Тибби уже засыпала, не раздевшись и не выключив свет, мысли ее поплыли, как всегда в таких случаях, – и она лежала и думала о подгузниках для стариков, дезодорантах, стерильных салфетках, антибактериальном мыле, прокладках на четыре капли и Бейли, раскинувшейся на полу.

– Вон твой парень, – сказала Диана, покосившись на Эрика, который прошагал по террасе.

Бриджет впилась в него глазами.

«Эй! Посмотри на меня!»

Он посмотрел. И сразу отвел взгляд – так быстро, что аж приятно. Да, он заметил ее.