Союз «Волшебные штаны»

Тибби вышла через автоматические двери и сразу же ощутила дыхание жары. Она перебежала через улицу в «С семи до одиннадцати». Иногда Бейли трала с Брайаном в «Покорителя дракона», пока ждала Тибби. Но сегодня Брайан был один. Он поднял голову и помахал рукой. Тибби помахала в ответ.

В восемнадцать минут пятого Тибби почувствовала, что ей надоело ждать. Она привыкла к тому, что Бейли торчит около нее с утра до вечера, и принимала это как должное. Конечно, сердилась поначалу, но потом все изменилось.

Неужели Бейли застряла у нее дома? Забирала видеоаппаратуру и теперь ждет, когда Лоретта откроет? Или просто ей все надоело, она устала от фильма?

Однако, хорошо зная Бейли, Тибби не очень верила во все это. Время шло. Девочка походила из угла в угол еще минут восемь и вскочила на велосипед. Сначала она поехала домой. Бейли туда не приходила. Потом Тибби на всякий случай вернулась на работу. После этого подъехала к дому Бейли.

На ее стук никто не вышел. Она несколько раз нажала на звонок. Затем отошла немного, стараясь заглянуть в окно Бейли и увидеть хоть какое-нибудь движение. Мимо проходила соседка.

— Вы ищете Граффсманов? — спросила женщина, остановившись у калитки.

— Да, мне нужна Бейли, — сказала Тибби.

— Они часа два назад уехали в больницу, — сказала женщина, и на лице у нее отразилось сочувствие.

Чувство тревоги, как птичка, забилось в груди Тибби.

— Что-нибудь случилось?

— Точно не знаю, — ответила женщина. — Они в Сибои.

— Спасибо! — прокричала Тибби, уже оседлав велосипед, с силой нажала на педали и повернула по направлению к больнице.

«Может быть, Бейли на обычном обследовании», — думала Тибби. Скорее всего, у нее взяли кровь, чтобы проверить, не прогрессирует ли лейкемия. А с Бейли, наверное, все в порядке. Больные дети лежат в постели. А Бейли бегала повсюду.

«Конечно, если у нее обычное обследование, мое появление покажется странным», — размышляла Тибби, когда, взмыленная, вбегала в прохладный коридор больницы.

Она проскочила через коридор, все еще не решив, что делать, и тут увидела миссис Граффсман с костюмом под мышкой и большим пакетом из «Макдоналдса».

— Миссис Граффсман, здравствуйте! — помахала ей Тибби, подходя и с тревогой заглядывая ей в глаза. — Я подруга Бейли. — Она вдруг вспомнила, что долго не позволяла Бейли называть себя так.

Миссис Граффсман кивнула и слабо улыбнулась:

— Конечно, я тебя сразу узнала.

— Уф… Ну, там все в порядке? — спросила Тибби.

Только теперь она почувствовала, как дрожат у нее ноги. Господи, здесь работает слишком мощный кондиционер. Очень легко простудиться с непривычки.

— У нее ведь обычное обследование?

Тибби шла вслед за матерью Бейли, хотя та не позвала ее за собой. Интересно, кто теперь навязывается?

Мама Бейли вдруг застыла как вкопанная, так что Тибби проскочила вперед, не успев притормозить.

— Давай присядем на минутку, — попросила миссис Граффсман.

— Да, конечно. — Тибби не отрывала взгляда от ее лица. Глаза женщины были красные и заплаканные, губы сжались в ниточку, как у Бейли.

Миссис Граффсман подвела Тибби к креслам в уголке холла. Потом опустилась на одно из них. Напротив миссис Граффсман кресла не было, поэтому Тибби пришлось сесть около нее и наклониться вперед.

— Тибби, я не уверена, знаешь ли ты, через что прошла Бейли. Она не любит об этом говорить.

Тибби машинально кивнула:

— Она мало говорит об этом.

— У нее лейкемия. Рак крови.

Тибби опять кивнула. Казалось, и так все ясно.

— Но ведь болезнь излечима, правда? Разве дети не растут потом нормально?

Голова миссис Граффсман склонилась к плечу, будто женщине было трудно держать ее прямо.

— Бейли поставили диагноз, когда ей было семь лет. Она прошла восемь сеансов химиотерапии, облучение, а в прошлом году ей вживили трансплантат костного мозга. Большую часть своей жизни Бейли провела в лечебном центре Хьюстона, в Техасе. — Женщине не хватало воздуха, она судорожно вздыхала, потом собралась с силами. — Но, несмотря на все это, болезнь возвращается.

Тибби так закоченела, что у нее зуб на зуб не попадал, а волосики на руках встали дыбом.

— Но можно еще что-нибудь попробовать? Правда? — Тибби произнесла это таким грубым и хриплым голосом, что сама испугалась.

Мама Бейли пожала худыми плечами:

— Мы хотели дать ей пожить нормальной жизнью. Как живут все дети.

— А теперь вы привезли ее сюда умирать? — требовательно спросила Тибби.

Миссис Граффсман то открывала, то закрывала глаза, плотно сжимая веки.

— Не знаю: больше уже не осталось средств, — сказала она усталым надтреснутым голосом. — Бейли серьезно больна. Мы молим Бога, чтобы ее организм оказался достаточно сильным и справился с болезнью. — Женщина взглянула из-под опухших век. — Мы так боимся. Но считаем, что ты должна все знать.

Тибби вдруг почувствовала резкую боль в груди. Дышать стало трудно. Ее сердце, кажется, сбилось с привычного ритма.

— Бейли так тебя любит, — продолжала миссис Граффсман, и губы ее задрожали. — Эти два месяца с тобой стали чем-то особенным в ее жизни. Мы с ее отцом очень ценим все, что ты сделала.

— Я лучше поеду, — прошептала Тибби.