Союзник

«Господи, хоть бы они ему ничего не сделали», — в страхе подумала девушка. И ее опасения были обоснованы. Едва присутствующие начали узнавать в новом ораторе «процветающего», они немедленно попытались «задать тон» всем остальным. Слова Волкова касательно Дмитрия стерлись из памяти людей, как будто их и вовсе не было.

— Расстрелять «процветающего»! — крикнул кто-то из толпы, едва Дмитрий встал у микрофона. Это полное ненависти восклицание не могло остаться незамеченным, и толпа заволновалась. Лесков скользнул лихорадочным взглядом по площади, чувствуя, что от волнения у него перехватывает дыхание. Мысли начали разбегаться.

— Убирайся вон, «процветающий!» — донесся до него еще один крик. И в тот же миг народ загудел сильнее. Дмитрия стали освистывать и оскорблять на все лады, отчего площадь буквально накрыло новой волной ненависти.

— Убийца! — истерично закричала какая-то женщина, стоявшая неподалеку от Кати. Девушка в отчаянии посмотрела на нее, затем вновь перевела взгляд на Лескова. Почему он не уходит? Зачем продолжает это терпеть?

У Дмитрия действительно оставалось только два варианта: либо позорно сбежать, либо еще более позорно пытаться перекричать толпу. Ни то, ни другое не возымело бы никакого толку.

Боковым зрением Дмитрий заметил, как встревожился Волков, и как ухмыляются стоящие подле него «советники» Спасской. Александр Геннадьевич и впрямь забеспокоился уже не на шутку. Еще не хватало, чтобы из-за дурацкой попытки Лескова выступить, в городе начались беспорядки. Он уже хотел было подняться на трибуну, чтобы увести Дмитрия подальше от разгневанной толпы, как вдруг почувствовал, как по его коже пробежали мурашки. Что-то неведомое заставило Волкова оцепенеть, наполняя его сердце ничем необъяснимым страхом. Мужчину словно пригвоздило к месту ледяными иглами ужаса, и он почувствовал, как у него начинают подкашиваться колени.

Нечто подобное происходило и с толпой. Непонятный страх накрыл ее невидимым покрывалом, отчего все крики смолкли так же стремительно, как и возникли. Люди затравленно смотрели на того, кто сейчас стоял на трибуне и дожидался тишины. В его присутствии они вдруг почувствовали себя крохотными и беспомощными. И, когда смолк последний крик, Дмитрий наконец заговорил. После такого «теплого» приема он решил изменить свою речь, и его голос звучал властно и снисходительно одновременно.

— Я буду краток, — произнес он. — Теперь, когда вы все знаете, кто ответственный за гибель Адмиралтейской, я прошу вас обратить внимание на того, кого вы ошибочно обвиняли в этом преступлении. Говорю не о себе…

Дмитрий усмехнулся, желая скрыть свое волнение, но со стороны могло показаться, что всеобщая ненависть его только забавляет.

— Речь идет о наемнике, которого заслали на Адмиралтейскую «процветающие» с целью убить меня. Его вынудили согласиться на это задание. Когда он провалился, его собирались расстрелять. Но Эрику Фостеру удалось сбежать. К нашей радости, он все же успел частично отомстить, а именно — немного «проредил» Совет Тринадцати.

Дмитрий замолчал, наблюдая за реакцией толпы: люди по-прежнему выглядели напуганными, однако его слова все же воспринимали. Кто-то даже начал тихонько перешептываться. Тогда Лесков продолжил:

— Я говорю это затем, чтобы вы понимали: Эрик Фостер пришел сюда, потому что теперь у нас общий враг. Вы все уже слышали о том, что он — полукровка, но не до конца понимаете ценность такого союзника. От вас этого и не ждут. Вам нужно знать лишь то, что если кто-то попытается без основания ему навредить, тот человек автоматически будет объявлен предателем. На этом всё. Благодарю за внимание.

Он уже хотел было покинуть трибуну, как внезапно увидел в толпе конопатое лицо Артёма. Да, это несомненно был тот самый очкарик, который жил с Димой в одном детском доме, и которого из-за Лескова пырнули ножом. Каким-то чудом этот хлипкий парень сумел выжить, в то время как большинство его бывших обидчиков погибло в результате массового отравления.

Артём стоял ближе к краю, хмуро глядя на Лескова. Эффект, произведенный внушением страха, уже начал рассеиваться, поэтому на лице парня немедленно отразились его истинные эмоции. Он слышал от Кати, что Лесков, Бехтерев и Суворов выжили, но до сих пор ему не доводилось встречаться ни с кем из них. Он и Белову не слишком желал видеть — неприятные воспоминания, связанные с ее отказом, все- таки оставили след в их отношениях. А попадаться на глаза ее нынешнему ухажеру Артем и вовсе не желал.

Не обрадовала его и встреча с Дмитрием. Парень надеялся, что Лесков его не узнает, однако, когда спустя несколько минут к нему подошел солдат и попросил пройти с ним в правительственное здание, Артему сделалось не по себе.

— А если я не хочу? — из-за волнения голос парня прозвучал немного визгливо.

— Да не боись ты, «менеджер», — с иронией ответил ему военный. — Никто с тобой ничего плохого не сделают. Поговорите две минуты, и побежишь, куда собирался.

— Я и не боюсь! — насмешка солдата задела Артема, и он первым направился в сторону правительственного здания.