Союзник

«Проваливай в свою сраную крысиную квартиру!» — прошептал Эрик. Ему казалось, что он сходит с ума. Похоже, начался отходняк от этого гребаного обезболивающего. Если мимо начнут проплывать дельфины, значит, день удался.

В какой-то момент Фостер поймал себя на мысли, что уже минут двадцать тупо пялится на камеру вцдеонаблюдения. Оказывается, он таки нашел шахты, ведущие на «Спасскую». Теперь можно было и отдохнуть. Рано или поздно его заметят.

Эрик опустился на пол и, прижавшись спиной к стене тоннеля, закрыл глаза. Его лихорадило. Сначала в этом тоннеле было холодно, а теперь почему-то сделалось жарко.

Фостер почувствовал, как его начинает трясти еще сильнее, а затем щеку внезапно обожгла болезненная пощечина.

— Очнись, пацан! — раздался грубый голос. В тот же миг ему в висок уткнулось дуло пистолета. — Или тебя лучше называть Призраком?

Эти непонятные слова ворвались в голову так внезапно, что поначалу парень даже не понял, спит ли он, или всё происходит наяву. Впрочем, и там и там нужно было что-то отвечать.

Судорожно сглотнув, Эрик все-таки сумел заставить себя выдавить эти слова из своего одеревенелого горла.

— Мне нужно увидеть Лескоу… Пожалуйста.

Язык не слушался, и парень запоздало сообразил, что обратился к человеку в военной форме на английском. Но повторить все это на русском он уже не смог.

— Дмигри Лескоу, — сорвалось с его губ, а затем парень вновь провалился в беспамятство.

Глава II

Поначалу Дмитрий даже не сразу узнал его. Он вообще усомнился, что то, что сейчас лежало перед ним на кушетке, все еще дышит. В данный момент Лесков вцдел перед собой изможденное существо в разорванной одежде, которое источало зловонный запах пота, вина и крови. Часть лица чужака была скрыта густой черной бородой, а грязные отросшие волосы практически полностью закрывали глаза. Видимо, поэтому этот человек выглядел куда старше чем тот, за которого он себя выдавал.

Дмитрий медленно приблизился к нему и скользнул взглядом по его телу, задерживая внимание на ранах. Правый рукав куртки чужака превратился в лохмотья, и можно было увидеть разводы запекшейся крови на его коже. Не лучше выглядела и правая нога раненого. На подобные отметины Лесков насмотрелся уже вдоволь. Сначала на Адмиралтейской, потом в госпитале Спасской. Видимо, этому человеку тоже не повезло встретиться с «костяным», но в отличие от большинства он всё-таки сумел выжить. Сердце в его обезображенном теле по-прежнему билось, словно пыталось достучаться до самого Господа Бога.

— Этот ублюдок все время бредил и звал тебя, — голос Ермакова-младшего отвлек Лескова от размышлений. — Но зато, когда ты наконец пришел, он вдруг взял и отрубился.

Дмитрий перевел взгляд на Алексея и четко различил в его глазах неприкрытую ненависть. Это было предсказуемо. Как и большинство знавших о возвращении Призрака, молодой капитан не мог смириться с тем, что Эрику вместо пули предоставили больничную койку. Он считал, что тварь, погубившая Адмиралтейскую, не должна жить.

В свою очередь мнение Лескова было полностью противоположным. В отличие от руководства Спасской он полагал, что Призрак принесет куда больше пользы, если останется в живых. Убить его можно в любой момент, благо, особого ума для этого не требовалось. А вот убедить работать на себя… Дмитрий не знал, зачем этот парень вернулся, но, судя по его виду, можно было предположить, что «Совет Тринадцати» внезапно решил прервать их когда-то плодотворное сотрудничество.

«Неужто мое послание все же дошло?» — Дмитрий чуть склонил голову на бок, вновь посмотрев на лицо Эрика теперь уже с долей злорадства. Конечно, он рассчитывал на то, что Призрак справится с ролью «почтового голубя» и все-таки вложит несколько пуль в головы своих прежних работодателей. Но то, что этот самый «голубь» вернется обратно, стало для него неожиданностью.

— Кончать его надо, Дим, — сухо произнес Алексей. — У тебя и так репутация не самая лучшая, так зачем еще больше бесить народ? А руководство так вообще в ярости. Ты должен прислушиваться к их решениям, потому что в противном случае…

— Не забывай, я теперь тоже руководство, — тихо заметил Лесков. — Они сами меня назначили. Сами заявили народу, что от меня больше проку, чем от них всех вместе взятых. Кто-то даже подал в отставку и ушел на Владимирскую… Так что я не понимаю их недовольства. Никто их не заставлял.