Союзник

— Ты слишком самоуверен.

— Напротив, я боюсь его не меньше, чем ты. Тем не менее, придется рискнуть. Какой бы тварью Фостер ни был, у него чертовски полезная способность.

В голосе врача послышался горький смешок:

— Он снова тебя предаст.

— Я знаю, — спокойно ответил Лесков. — И будь моя воля, я бы давно свернул ему шею. Но увы, пока что нам придется смириться с его соседством.

Вскоре их разговор был прерван появлением Георгия Лосенко. Мужчина ввалился в комнату, так резко распахнув дверь, что оба собеседника едва не вздрогнули.

— Всю Спасскую перелопатил, пока разыскивал вас, босс, — с порога выпалил Лось, стирая со лба испарину. — Ядрёно так скакал, по всем этажам! Здарова, доктор!

Мужчина прервался, желая перевести дыхание, после чего продолжил:

— Я это, сказать хотел, что Фостера перевели в базарную, ну, типа в переговорную…

— И какое у него настроение, не знаешь? — спросил Лесков, чуть заметно улыбнувшись.

— Лыбится, падла! Шесть дней вы его мурыжили, а ему хоть бы хны.

— Это только так кажется, — Дмитрий поднялся с места и неспешно направился к выходу. — Он напуган, а неизвестность способна пытать не хуже ударов.

— Вы что, босс? Удары лучше! Если хотите, я его прям с порога укатаю. Всю морду гаду перекрою, родная мать шарахнется! Я с Кастетом таких мудаков разукрашивал, Пикассо отдыхает.

С этими словами мужчина поиграл мускулами, желая продемонстрировать свои «задатки художника».

— Впервые я согласен с Георгием, — заметил Альберт, вяло улыбнувшись. Обычно энтузиазм кого-то побить врач расценивал крайне отрицательно, но сейчас ему хотелось чуть ли не поощрить воинствующего Лосенко, а то и вовсе к нему присоединиться.

— Ладно, — внезапно согласился Дмитрий, обратившись к своему бывшему водителю, — пойдешь со мной. У меня у самого руки чешутся разбить ему лицо.

— Да ничего вы ему не разобьете, — не удержался от комментария Георгий, скользнув по Лескову придирчивым взглядом. — Без обид, босс, но вашими руками только купюры считать да бабам лифаны расстё…

Но, заметив, как Дмитрий меняется в лице, явно оскорбленный таким неудачным наблюдением, Лось немедленно поправился.

— Я не про это! — многозначительно выпалил он. — Я про то! Такие как вы мозгами бьют. Вчистую!

— Я так и понял, — нарочито сдержанно ответил Лесков, все еще чувствуя себя уязвленным. Да, он не был таким мощным, как Георгий, но это не означало, что ему не приходилось драться. Пускай это и было давно.

После неудачного комментария Лося, Дмитрий поскорее распрощался с Альбертом и пожелал навестить Фостера. Всю дорогу до тюрьмы он напоминал Георгию, чтобы тот не лез со своими комментариями, не махал кулаками без разрешения и вообще делал вид, что происходящее его не касается.

— А чего мне тогда с вами идти? Типа для фона? Если ни бить нельзя, ни базарить, чё мне тогда делать? — не унимался Георгий.

— Молчать, — сквозь зубы процедил Дмитрий.

Они миновали охрану и вместе с сопровождающими направились в помещение для допроса.

— Роботы, если что, активированы, а наемник прикован, но все равно советую быть осторожными, — предупредил охранник. — Он вчера одному из наших чуть руку не сломал. Шутову, если знаете такого.

Дмитрий не знал, однако в знак благодарности все же кивнул. Еще недавно этот солдатик презрительно кривил лицо при виде него, а теперь вдруг решил проявить заботу. Быть может, то проклятое разоблачение было не таким уж и неудачным. Да, сейчас все косились на чешуйчатый «шрам» на лице разоблаченного, обсуждали его способности, но почему-то отношение к Дмитрию стало добрее. Теперь в обращении к нему слышались непривычные нотки уважения и даже дружелюбия.

Наконец сопровождающие распахнули перед Дмитрием дверь в комнату для допроса, и он неспешно переступил порог. Эрика он увидел сразу же. Парень сидел на стуле, прикованный к стене, а стоявший неподалеку небольшой робот-охранник не сводил с него заряженного оружия.

Внешне Фостер выглядел далеко не таким опрятным, как несколько дней назад. На его губе красовалась свежая ссадина, под глазами залегли темные круги, на лице темнела щетина. Однако в глазах по-прежнему искрилась насмешка. При виде Дмитрия парень широко улыбнулся и тут же поморщился, вспомнив о ссадине.

— Ну наконец-то, — протянул Фостер, когда боль прошла. — Я уже было решил, что вы обо мне забыли, Барон! Наверное, так бурно чествовали свою победу на политической арене, что и не вспоминали о своем верном помощнике.

— Оставьте нас, пожалуйста, — вполголоса произнес Дмитрий, обращаясь с сопровождающим.

Охранники подчинились, и вскоре в кабинете остались только Лесков, Георгий и сам узник. Дверь закрылась, громко щелкнул замок. Тогда Дима опустился на стул напротив Эрика и, откинувшись на спинку, задумчиво произнес:

— Забавно… У вас еще хватает наглости обращаться ко мне подобным тоном.