Союзник (СИ)

Джеджун открыл рот, но ответа у него не нашлось. Юнхо, конечно, дал ему возможность по-другому взглянуть на непростую ситуацию. Да, точно, он дал ему возможность примерить шкуру хищника, позволить диктовать условия и держать в страхе. Сам Дже принял это, рассматривая как шанс освободиться от преследующих его кошмаров. Но что имеет с их союза сам Юнхо? Неужели все это, лишь бы сбежать от одиночества? Как-то слишком просто.

— Вы ему доверяете? В вашей системе есть место этому чувству? Даже звери не лишены его.

Дже опять погрузился в молчание.

— Пожалуй, доверяю, — проговорил он медленно.

— Но? Вы это хотите сказать? Есть что-то, что смущает вас?

Зазвонил телефон. Джеджун вытащил гаджет из кармана. Это был Юнхо.

— Мне нужно идти, спасибо вам, — Ким принял звонок. — Иду.

Схватив объемный пакет с логотипом супермаркета, Джеджун вышел из фойе и отправился домой. У подъезда его поджидал знакомый автомобиль. Дже не стал заносить продукты, бросил на заднее сидение машины. Глянув на едва заметную вмятину на крыле, он уселся рядом с водителем.

— Поехали к Кан Дживону.

— Как скажешь.

Вечером город представлял собой одну сплошную пробку. Было довольно душно. Юнхо красовался в свободной майке, в вырезы которой можно было сосчитать его ребра. Подперев кулаком щеку, он управлял машиной одной правой.

— Хватило денег?

— Угу.

— Дома был?

— Да.

Джеджун ощущал потребность поговорить. Наверное, во всем была виновата Ким Ёран.

— А я был у психолога.

Юнхо удивленно взглянул на него.

— Зачем?

— Стало вдруг интересно. Ни разу там не был, даже в моменты самого темного отчаянья не думал изливать душу, а тут само собой получилось.

— И как?

— После первого раза не понял.

— Первого? Ты что, не ходил по психоаналитикам после изнасилования?

— Я какая-то неправильная жертва, — Дже закурил, и лишь это выдавало его нервозность, ибо голос мужчины был спокоен. — После всего того, что случилось, не боюсь ходить по ночам в одиночку. Я не резал вены и не посещал анонимные клубы по интересам. Я даже… — затянувшись, он словно бы раздумывал, стоит ли продолжать говорить. — Даже продолжал заниматься сексом.

— У тебя были партнеры?

Джеджун поперхнулся дымом, закашлялся.

— Кхе-кхе, забудь, — не успели проехать и километра, как Дже вновь открыл рот. — Ну, а как без того? Я фильм смотрел, мужики тупеют от переизбытка спермы. Кровь от мозга отливает… Чем больше хер, тем безмозглее… Что с лицом? Ой, аха-ха-ха, прости если что… Вообще-то я просто цитировал.

— Слушай, заткнись хоть на пару минут.

— Хорошо, — Ким кивнул, но не удержался и пробормотал. — Просто я…

— Дже.

-… волнуюсь…

— Дже!

— Мне реально неспокойно. Какое-то предчувствие.

— Тебе просто страшно. Так же было и с Квоном.

Джеджун затянулся.

— Как думаешь, его уже сожрали?

— Мы глубоко его закопали, даже волки не учуют.

— А Дживона мы к нему подселим или в другой лес увезем?

Юнхо свернул на небольшую улочку, промолчал, сосредоточившись на том, чтобы объехать припаркованные на обочине машины.

— Иногда я думаю, может, это наказание свыше? Ну, я падший мудак, содомит…

— Ого как политкорректно, — присвистнул Чон. — Послушай, брось ты эту ерунду.

— Все годы я пытался понять, почему Кёнсу сделал это, — Дже почувствовал, как горло перехватило словно рукой, что пыталась задушить его.

— Он завидовал тебе, понял! Твоей чистоте. И хотел сделать грязным, как он сам. Но у него ничего не вышло, — внезапно с жаром произнес Юнхо, резко затормозив. — Даже после всего, что случилось, ты намного лучше их, Дже.

Джеджун закусил губу, смущенный. Двинулись дальше. Оставалось совсем немного. Страх накатывал волнами, появилась неуверенность, как тогда, когда сидел перед клубом в ожидании Юнхо и Пынхэ.

— Юнхо?

— М?

— Ты когда-нибудь раскаивался?

— Нет. Если бы мне представился случай убить их снова, я бы не раздумывал ни секунды.

— Злобный ублюдок.

— У моего отца был знакомый священник. Он пытался говорить со мной, утешить. Пытался наставить на путь всепрощения. Мол, прости и полюби врага своего. Ведь коли они поступили плохо, значит они обижены и озлоблены, потому что с ними в свою очередь кто-то дурно обошелся. Они не простили и тем самым отвергли Бога, а ты, мол, не они, ты сильный и сможешь простить.

— И?

— Я послал его в жопу. И в этом я тоже не раскаиваюсь.

Джеджун закусил губу, но не смог сдержаться и расхохотался.

— Я никогда их не прощу. Если я когда-либо перейду кому-то дорогу, они будут иметь полное право наказать меня, — убежденно проговорил Чон. — Запомни, Дже. Если хочешь добиться правосудия, устанавливай его сам.

Ким отсмеялся и вздохнул.

— Я не дал полиции и шанса. Кто знает, может быть они и помогли бы. Если бы не зассал и подал заявление, сейчас бы не пачкал руки в крови. Хотя… нет, я не добился бы главного.

— Кёнсу, — догадался Юнхо.

— Да, он бы остался безнаказанным. И скорее всего я бы просрался за то, что упек его корешей за решетку.

— Ты принял правильное решение. Все это время ты сидел тихо, ждал кого-то вроде меня. Вдвоем мы достанем его, — пообещал Юнхо. — И тогда ты найдешь покой.

— Спасибо.