Союзник (СИ)

Чон нес Джеджуна через лес, аккуратно ступая, чтобы сильно не трясло. Наспех вымытые и кое-как перевязанные руки врача безвольно свешивались мужчине на грудь. Юнхо связал их вместе, чтобы Дже не свалился во сне. Под ягодицы было подсунуто древко лопаты. Ким довольно удобно расположился, даже в себя не пришел, пока его водружали на закорки.

— Я не смог…

— Что?

— Отомстить, — распухший язык еле ворочался, и Юнхо слышал его сиплый шепот только потому, что голова Дже лежала на его плече.

— Ублюдок в земле. О чем ты?

— Мне нехорошо…

— Остановиться и переждать? Тебя тошнит? — не понял его Чон.

— Он умер… но не узнал за что.

Юнхо остановился и подтянул Дже выше.

— Нет удовлетворения? — понял он.

— Нет.

Пошли дальше. Джеджун смотрел уставшими покрасневшими глазами мимо подбородка Юнхо, пытался вызвать в памяти последние минуты жизни своего мучителя, и не мог.

— Он знает, Дже.

— Правда?

— Бьюсь об заклад.

Джеджун сморщил лицо в жалкое подобие улыбки. Неимоверных усилий потребовалось, чтобы подтянуть слабые руки, забросить на плечи мужчины, обнимая. Юнхо наклонил голову, прижимаясь к щеке Дже.

— Ты большой молодец.

========== Часть 11 ==========

Джеджун лежал на диване и всматривался единственным целым глазом в экран телевизора. Второй, заплывший от удара и загноившийся от попавшей внутрь грязи, закрывала марлевая повязка. Опухшее, превратившееся в один сплошной синяк, изуродованное лицо напоминало изрытое ссадинами поле боя, два стежка все же стянули кожу на брови. Сломанный зуб обезобразил зону улыбки, именно он трещал под ударами Дживона. Левая рука его была перебинтована. Так же как грудь и живот. Мазь пропитала бинт, и ее тяжелый запах щекотал ноздри, распространяясь на всю квартиру. По телевизору шла дичь о вертихвостке, которая никак не могла выбрать между красивым богатеем и богатым красавчиком, и в упор не видела простого, как пять копеек, но такого преданного друга детства. Дже сочувствовал парню, которому не светит, и это было единственным проявлением интереса к сериалу.

Хлопнула дверь. Шуршащий пакет подсказал, что вскоре голодный желудок получит подачку. Кишки, обрадовавшись перспективе, протяжно заурчали. В комнату заглянул Юнхо.

— Все в порядке?

— Да, — Ким еле разлепил сиреневые пельмени, в которые превратились его чувственные, мягкие губы.

— Фань сказала, что не сможет прийти на перевязку.

— Сам справлюсь.

— Глаз сильно болит?

— Чешется.

— А где твои варежки? Надень-ка, а то задумаешься и начнешь ковырять.

— В них руки потеют.

— А кому сейчас легко? Терпи, — Юнхо подошел, нацепил на ладони Дже тонкие косметические варежки. — Сейчас приготовлю что-нибудь.

Более или менее придя в себя, Дже обеспокоился непрекращающимися болями в животе и груди. Разрыв какого-нибудь органа и вследствие этого внутреннее кровотечение могли стать для него фатальным. Обратиться в больницу было чревато разборками с полицией. Тогда Чон съездил за Фань. Это оказалась маленькая иссушенная старушка, пропахшая травами и еще бог знает какой дрянью. Дже настороженно следил за ней налитым кровью глазом, опасаясь, что если моргнет, то мигом лишится барахла, наполняющего его квартиру. Юнхо объяснил, что познакомился с целительницей, еще когда учился в юридической школе. Женщина промышляла гаданием и изготовлением магических оберегов, разбиралась в нетрадиционной медицине, и никогда не брала вещи, не принадлежащие ей. Судя по ее тусклым глазам заядлого торчка, объявить своей она могла даже Эйфелеву Башню. Тем не менее Фань здорово выручила, применив свои познания на практике. Благодаря им Джеджун не получил заражения крови, которое было ему обеспечено после купания в грязном ручье.

Юнхо мониторил местные новостные каналы, радио и газеты, чтобы узнать, не начали ли расследование по случаю потасовки в чимчильбане. Встревоженные сотрудники не поверили в его историю, мол, неловко поскользнулся и навернулся в источник, едва не проломив череп о край. К тому же по периметру висели камеры. Обычно они, в целях экономии, представляли собой муляжи. Но Юнхо знал, что одна из трех всегда была настоящей. Можно было попробовать списать произошедшее на разборки банд ганпхэ. Оставив Фань заниматься ранами Джеджуна, Чон взял двух племянников старой мегеры, молодчиков с грозными рожами и наглыми языками, и наведался в баню на следующий день в утренние часы, когда посетителей было совсем мало. Открыто угрожая, он добился того, чтобы записи были удалены, однако все еще не был уверен, что эта неудача не будет иметь последствий.

Пошел третий день вынужденного безделья. Периодика молчала, в розыск никто не подавал, а потому Юнхо немного успокоился. В квартире Дже было уютно и тихо. Окна выходили на светлую сторону, а потому большую часть дня комнаты были ярко освещены солнцем. Стены покрывали картины, на кухне обнаружилась коллекция кружек, которые с любовью были расставлены на длинной полке по периметру всей комнаты. Везде царила чистота и порядок, даже в ванной все лежало на своих местах. Любой, кто ступил бы на порог, посчитал бы, что это дом благополучного и счастливого человека.