Сохрани любовь

— Мой отец был настоящим поддонком, и, как оказалось, годами морально давил и обижал маму, пока они встречались и жили вместе. На самом деле, мама хотела сбежать со мной и Шейном, но он покончил жизнь самоубийством, прежде чем она смогла это сделать. У меня даже понятия нет, где сейчас отец, да меня это и не волнует, — пока я переводил дыхание, Мэдди воспользовалась этим моментом, пробежавшись пальцами по моему бицепсу и плечу.

— Тебе, должно быть, было очень трудно услышать всё это. Мне так жаль, что с тобой это произошло, — на её лице было очень много эмоций, которые было трудно прочитать. Я понимал, что Мэдди хотела услышать всё, но боялась давить на меня. И именно из-за этого я понимал, что ей действительно жаль. А я не хотел больше ничего скрывать, поэтому открыл все свои эмоции.

Я задвигался снова, так как не мог найти удобное положение. Я лёг на спину и, переплетя пальцы, положил руки за голову. А Мэдди устроилась под боком. Было так комфортно и приятно чувствовать её тёплое тело рядом с собой, и это придавало мне сил. Смотря в потолок, я сделал глубокий вдох.

— Да, это было невероятно трудно. Спустя столько лет я услышал то, что, возможно, никогда не хотел бы услышать, но нет смысла зацикливаться на этом, правильно? Что сделано, то сделано, — и это было правдой. Не было никакого смысла приукрашать всё это. Впервые за всю свою жизнь, я действительно был готов принять своё прошлое.

Мне необходимо было прикасаться к Мэдди, я вытянул одну свою руку из-под головы и притянул девушку ближе к себе; она положила свою щёку мне на грудь. Несмотря на меня, Мэдди спросила:

— И что теперь между вами?

Я знал, что она не будет счастлива, узнав моё решение или на какой ноте я ушёл, но не мог ничего уже поменять. Честно говоря, в мире нет больше места, где я сейчас хотел бы быть.

— Всё зависло в непонятном состоянии. Я сказал маме, что поверил ей. Думаю, что приблизительно осознаю, как именно влиял мой отец на неё, но просто не знаю, как переступить через это — и готов ли я это сделать.

Мэдди уже открыла свой рот, чтобы ответить, но, не дав ей это сделать, я укусил её за нижнюю губу. Она посмотрела на меня широко распахнутыми искренними глазами.

— Малыш, ты сделал то, что считал правильным. Просто знай, что мне неважно, что ты решил тогда, я всегда буду рядом с тобой.

Наши губы встретились, передавая все чувства — сострадание и поддержку, и я понял, что больше не один на один со своими проблемами.

Я прервал поцелуй, прежде чем Мэдди успела углубить его. После проведённой недели без неё, я хотел девушку больше, чем когда-либо, но каким-то образом, смог найти внутри себя силы, чтобы усмирить желание. Риск того не стоил, кроме того, быть с Мэдди, обнимать её — это было гораздо интимнее.

Мой телефон завибрировал на прикроватном столике, и мы оба застыли. Было похоже, что мой телефон превратился в слона, которого я не хотел замечать. Я поднял телефон и посмотрел на дисплей, прежде чем ответить. Это была Кэтти. Она звонила, чтобы сказать мне про маму; но я не хотел сейчас разбираться с этим.

Мэдди не задала ни одного вопроса. Она просто опять положила свою голову мне на грудь и начала вырисовывать на ней странные невидимые узоры. Я вернул телефон на прежнее место и громко выдохнул. Моё настроение резко испортилось. Выпуская Мэдди из рук, я встал с кровати и начал бродить по комнате.

Должно быть, почувствовав моё напряжение, она встала рядом со мной.

— Рид, ты можешь поговорить со мной. Обещаю, что больше не оттолкну тебя, но могу выслушать. Не отгораживайся от меня только потому, что я сглупила в прошлом, — её извиняющийся тон было трудно не заметить. Моя злость немного отступила, и я в очередной раз громко выдохнул.

Я плюхнулся на стул рядом со столом, и усадил её к себе на колени. Я обнял Мэдди за тонкую талию, и она посмотрела мне прямо в глаза и поцеловала в щёку.

— Выговорись, Рид. Пожалуйста.

Я уткнулся ей в плече головой и выдохнул.

— У неё был сердечный приступ, перед тем как я уехал. Честно говоря, я приехал сюда прямо из больницы, — я не мог убрать стыд из своего голоса. Неважно, простил я её или нет, но я оставил маму в больничной кровати.

Мэдди положила руку мне на грудь, прямо над сердцем, и поцеловала меня в шею. Мягким тоном она сказала:

— И что ты хочешь делать дальше? Я спрашиваю только потому, что услышала неуверенность в твоём голосе, — Мэдди пыталась донести до меня, что она не давила. И как же я любил её за это.

И как только я уже был готов ответить, Мелани постучала в дверь. Мэдди разрешила ей войти, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы заметить телефон в руках девушки.

Мэдди потянулась за ним, но Мел покачала головой, отвечая, что это не ей.

— Рид, на самом деле, это тебе звонят. Это девушка, — ошеломление появилось на моём лице, когда я потянулся за телефоном. Передав мне трубку, Мелани вышла с комнат, оставляя нас наедине.

— Да? Говорите, — я отпустил Мэдди с колен, встал со стула и снова начал мерять комнату шагами.

Но никто не отвечал мне. Единственное, что я слышал — всхлипы.