Сохранить

Мальчик дошёл до большого зала с кучей стульев, напротив большого телевизора. В зале сидело несколько стариков в тапочках и халатах. Он хотел узнать, что идёт по телевизору и зашёл на секунду в зал, освещённый теплым летним солнцем с кучей цветов в горшках на подоконниках. Мальчик посмотрел на телевизор и выдохнул, никакого индийского кино, а вместо него какой-то научно-фантастический фильм про далёкое будущее.

И голос диспетчера в фильме сказал:

– Три!

– Садись, сынок, – прошептал кто-то из больных стариков. Мальчик обернулся и увидел старика в сером халате прикованного к инвалидной коляске с трубками в носу, который тянулись от капельницы. Старик выглядел очень худым: под кожей виднелись кости и вены, щеки впадали, лицо было просто черепом под тончайшей кожей с огромными круглыми глазами, а пальцы его рук казались невероятно худыми и длинными.

И голос диспетчера в фильме сказал:

– Два!

– Тебя как зовут? – спросил старик.

– Эф, – ответил мальчик.

И голос диспетчера в фильме сказал:

– Один!

– А меня… – он завис ненадолго, повернулся на телевизор, затем вновь на мальчика, – я ещё не видел эту часть, – прошептал старик и закашлял. Мальчик посмотрел на часы. Большая стрелка на восьми, маленькая всё так же на двенадцати. Он сел возле старика, уставился в телевизор, постараясь отвлечься от мыслей в его голове и достал две конфеты. Одну он протянул старику.

– Хотите?

– Нет, нет, спасибо. Мне мама не разрешает, – улыбнулся старик.

Мальчик убрал конфеты в карман и начал внимательно следить за происходящим на экране.

Когда фильм подходил к концу, в зале уже было много людей. Они постепенно присаживались во время сеанса, а к концу заняли почти все стулья. Мальчик заметил, что все вокруг были очень старыми и худыми. Они еле передвигались, некоторых увозили на колясках медсёстры, кто-то был подключён к разным аппаратам с торчащими во все стороны трубками, кто-то катил за собой капельницу с лекарством.

Фильм закончился и старик усмехнулся:

– Мда, хотел бы и через сотню лет бороздить космос.

Мальчик посмотрел на него и сказал:

– Думаю, у вас всё получится.

Старик посмотрел на него.

– Ой, не заметил тебя. Привет, как зовут? – улыбнулся старик.

– Эф, – удивлённо ответил мальчик.

– А меня… – он завис на несколько секунд, – не знаешь, фильм скоро начнётся?

Мальчик хотел ответить, но тут подошла медсестра и укатила старика со словами, что пора обедать. Мальчик помахал ему на прощание, но старик этого не заметил. Мимо него прошли две старушки.

– Ты слышала новость?

– Нет, какую?

– Из пятой этот, который в шляпе вечно ходил.

– Ну?

– Помер вчера. Сердце отказало, так не дождался донора.

Старушка замотала головой.

– Жаль-то как. Царствие ему.

– Да все мы там окажемся однажды, остаётся лишь смириться.

– Чего это такое городишь?

Зал немного освободился, мальчик посмотрел на часы.

Маленькая стрелка на два, большая на двенадцать.

Ему понравился фильм, и он решил остаться тут. Вдруг покажут что-то интересное, так будет гораздо проще дождаться окончания операции. Забыться. Отвлечься. Прожить другую жизнь.

Пока он смотрел в окно на шелестящие листья на ветвях деревьев и на порхающих в небе птиц, он почувствовал, что рядом с ним кто-то оказался. Так спокойно, так близко и легко, словно они знакомы сотню лет. Мальчик обернулся и увидел девочку с золотистыми волосами и голубыми глазами.

– Привет, – сказала она. Девочка показалась ему красивой, хоть и выглядела она немного болезненно. Очень худая с синяками под глазами и трубками в носу. Рядом с ней на колесиках металическая стойка с пакетом, внутри которого лекарство.

– Привет, – ответил мальчик.

– Почему ты здесь?

Он показал на телевизор у стены, по которому шла реклама. Девочка засмеялась.

– Нет, не в этом зале, а в больнице. Ты болен?

Мальчик замотал головой и повернулся в сторону телевизора.

Девочка посмотрела на телевизор, по которому всё ещё шла реклама.

– Ты единственный человек в мире, который любит её смотреть.

Мальчик недовольно на неё посмотрел.

– Я её терпеть не могу. И папа не любит. Он говорит, что они впаривают нам вещи, которые нам не нужны, и если получится продавать жизни людей, они и это будут делать. Плюс рекламировать это будут повсюду.

Девочка посмотрела на телевизор, затем снова на мальчика.

– Кто они? – шёпотом спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами мальчик, – папа просто говорит: «Они».

– А твой папа здесь?

– Да. Он на восьмом этаже.

– Ооо… – протянула она, кивая головой, – значит, что-то серьёзное случилось.

– С чего ты взяла? – возмутился мальчик.

– Ну… Восьмой этаж же! – сказала она так, словно он должен был знать такие очевидные вещи.

– Не важно, – сказал мальчик и уставился в телевизор. Начинался новый фильм.

Девочка продолжала смотреть на него, он это чувствовал и повернулся к ней:

– Ну что?

– Хотела узнать, как тебя зовут?

– Эф, – проворчал он, девочка захихикала.

– Как букву, что ли?

– Это папа сокращает наши имена, чтобы не тратить кучу времени каждый раз.

Девочка снова захихикала.

– Ну, тогда, – сказала она, – я Пи, – с этими словами она протянула крошечную бледную руку. Эф пожал её и вернулся к просмотру.