Сокол

- Спасибо тебе папа, что по детству так усердно обучал меня искусству слушать. - Подумал Сокол, после чего, постарался нежнее обнять Беляну.

Девица поддалась, снова прильнула к возлюбленному, но не замолчала - на что рассчитывал юноша.

- Кстати, я оказалась права относительно хромой Бобрихи. Она не угомонилась и продолжила при любом удобном случае крутить мне вослед дули. А сегодня, у Тетиславы, живущей неподалёку от этой глупой бабы, неожиданно, в больших муках сдохла коза. Хотя, я уверена, что за ней, скорее всего, недоглядели Тетиславины дети, вот по этой причине, бедная животина или чего-то ядовитого объелась, или даже её могла укусить гадюка. Но её хозяйка уверена, что за этой смертью стоит именно её соседушка. Да и её неразумные подружки, Ясна, да Вислава, всеми богами клянутся, что недавно видели, как Бобриха исподтишка наводила на Тетиславено подворье порчу. Завтра с утра, они все пойдут к Ратко на княжий суд и будут у него правду искать.

- О как! А ты пойдёшь на тот суд? Может быть, поучаствуешь в своде, творимом князем - расскажешь, что к чему? - Как-то буднично, с налётом безразличия - скорее всего риторически поинтересовался молодой человек.

- Зачем? Велес свидетель, Бобриха сама себе эту яму выкопала. А я, ей никогда не желала зла: но это затянувшееся безобразие пора прекращать. Пусть радуется, что обвинили в павшем животном: а не заподозрили в неожиданной хвори кого-то из горожан. Глядишь, после небольшого наказания поумнеет.

- Да-а, далась тебе эта Бобриха: нашла, где о ней вспоминать. - В голосе молодого человека послышался явный упрёк.

- Вот, ты как все мужи не зришь в корень. - Обиженно прошептала девица, ещё сильнее прижимаясь к своему возлюбленному. - Радоваться надо что эта история именно так окончилась: а ведь если бы эту глупую бабу обвинили в порче наведённой на человека, то могли приговорить к смерти. И тогда её злая душа точно станет Навьей (Навьи, это огромные мифические черные птицы без оперения). И будет эта ужасная птица летать по ночам, да в бурю над нашим городом, да будет кричать подобно голодному ястребу - предвещая честным людям смерть лютую. А того хуже, станет нападать на детей и женщин, хватать, да высасывать из них всю кровушку - всю, до последней капельки.

Сокол слегка снисходительно покачал головой и криво ухмыльнулся.

- Не сейчас, так позднее - при случае, люди всё равно вспомнят о былом и снова обвинят Бобриху в чём-то подобном. - Констатируя как неизбежное зло, подытожил парень.

- Коли не будет Бобриха и дальше подобной дурью страдать: так и я не позволю этому случиться. Не забывай, я хоть молодая, но всё-таки Обавница - к моему слову прислушаются...

- Всё, надоело чужие склоки обсуждать. Не хочу больше ни о чём подобном слушать: желаю с тобой миловаться и, пусть весь мир подождёт.

С этими словами, юноша прильнул к устам возлюбленной, прерывая этим надоевшую ему беседу.

- Будь здоров князь! - Величаво поклонившись, поздоровалась Беляна, и вошла в гридницу: заметив рядом с князем его старого боевого товарища, поприветствовала и его. - И тебе доброго здоровья Яромар.

- И ты будь здорова чаровница. - Ответили оба мужчины.

Только Яромар, в отличии от Ратко, смотрел на вошедшую девушку снисходительно и даже немного пренебрежительно. Смерив Беляну недоверчивым взглядом, глубоко вздохнул и обратился к князю:

- Нет Ратко, я всё-таки останусь при своём мнении. - Даже густые рыжие усы и борода не скрыли его кривой, 'ядовитой‟ усмешки. - Поспешили наши жрецы и ведуньи с выбором этой девки, ой ошиблись они. Какая из неё Обавница? Ума ещё нет, только так - молодое, нелепое недоразумение...

Вошедшая девушка не зарделась румянцем, что было весьма ожидаемо: но она наоборот, широко улыбнувшись, одарила говорившего мужа снисходительным взглядом - коим смотрят матери на своих неразумных детей и спокойно, мягко заговорила.

- Ой Яромар, не суди встречных по рохле (рохля, ряха - одежда). - С каждым словом, голос девушки набирал твёрдость и властность в звучании. - Никогда не знаешь, кто предстал перед тобой. Да ты никак устал сердечный: вон глазки закрываются, да и руки с ногами тяжестью налились...

Ратко перевёл взгляд на своего друга и от увиденного, по его спине пробежал предательский холодок. Веки Яромара устало опустились - почти полностью закрыв очи, с лица исчезла ухмылка - которая только подчёркивала кривизну давненько перебитого носа, а тело безвольно обмякло. При этом голос чаровницы снова зазвучал вкрадчиво и мягко.

- ... И вообще, добрый человек, приляг, да поспи - тебе это только на пользу пойдёт.

Воин, послушно, подобно малому дитя медленно улёгся на скамье и, положив обе ладошки под левую щёку крепко уснул. А Беляна, снова уважительно посмотрев на князя, поинтересовалась:

- Почто звал меня, Ратко?

Князь строго посмотрел на Обавницу, смиренно стоявшую перед ним и задал встречный вопрос.

- Что ты сотворила с моим боевым товарищем? Как посмела?!