Сокол

— Хватит болтать. — Правитель Черной земли махнул рукою. — Этот славный юноша Петя по моему велению научит тебя ездить на вело… гм… на этой повозке. Приложи же все свои усилия, Бата, и овладей этим умением!

— О, мой повелитель! — Бата поклонился, уткнувшись головой в траву.

Стоявший рядом с ним Петр рассмеялся:

— Ну и приколист же этот парень! Ну что, так я его забираю?

— Давай, давай. Езжайте! Бата — иди с ним и во всем слушайся…

Щурясь от солнца, Максим забрался обратно в палатку — голая Тейя лежала поверх спальника, подложив под голову руки.

— О супруг мой, что это у тебя за странная набедренная повязка? — потянувшись, звонко рассмеялась юная царица.

— Это плавки.

— Зачем они?

— Ну…

— Сними! Нет! Дай, я сама… Иди же скорей ко мне, иди! О любимый муж мой… Поистине, какое наслаждение ласкать твое тело!

— И твое, милая… Ах, какая ж ты аппетитная! Так бы и съел!

Юные бронзовые тела сплелись в экстазе, и в течение, наверное, получаса из палатки доносились лишь стоны и приглушенный смех. Впрочем, это здесь никого не смущало — похожие звуки слышались из многих мест.

Супруги уже позавтракали, когда явились Петя с Батой. Последний выглядел веселым и довольным, несмотря на кровавившиеся коленки и царапину на щеке.

— Влетел на всей скорости в кусты! — покачав головой, пояснил Петр. — Ну и парень! Смелый… и прет прямо как танк.

— Так хоть немного ездить-то научился?

— Думаю, еще пара занятий — и будет толк! Знаете, я его хотел помазать зеленкой… так он не дал. А надо бы сделать дезинфекцию!

— Делай! — Максим строго посмотрел на Бату. — А ты ложись сейчас на траву и не шевелись.

— Слушаюсь и повинуюсь, великий государь!

— Ну, вот. Так-то лучше будет.

Оставив Тейю с Батой, Максим оседлал велосипед и поехал в квартал Жана Расина, сообразил-таки, что хорошо бы оставить номер своего телефона и служителю почты. Погода стояла все такая же солнечная и, похоже, вовсе не собиралась меняться, по крайней мере в ближайшие дни. Дул легкий приятный ветерок, раскачивал ветви деревьев, разносил по округе пушистый тополиный пух. Хорошо было кругом и как-то даже радостно. Макс прямо наслаждался — велосипедом, проносящимися мимо автомобилями, серебристым самолетиком в небе. Все это было его — привычное, из его же эпохи, покинутой волей судьбы. И никак нельзя было бы сказать — что злой волей. Тейя! Вот что связывало Максима с Черной землей. Тейя, а теперь — и дети. И еще — царица-мать. И осознание всей своей ответственности за все царство! Ответственности, надобно сказать, немалой.

Макс иногда сравнивал две эти эпохи — современность и древность. И часто, очень часто сравнение было не в пользу первой. Казалось, в Черной земле и люди были добрее и чище, и отношения между ними отличались куда большей искренностью и добротою, и в бытовом плане, в плане удобства, египетские жилища — и не только дворец фараона — дали бы фору любому пятизвездочному отелю. Роскошь, покой, нега! Трудолюбивый спокойный народ, на редкость доброжелательный и веселый. Народ, обожающий своего юного царя… и царицу! Чего еще желать-то?

И все же, и все же… Макс — или кто он теперь — вырос в иную эпоху, вот в эту. И реактивный лайнер или, скажем, компьютер были для него куда более близки, нежели храм бога Амона или усыпальницы великих предков. Перед самим собой молодой фараон мог быть честен, признавая, что его тянет, тянет вот в это время… а вот сейчас потянуло назад! Хорошо, что есть сокол, волшебный амулет…

Тьфу ты, черт! Едва не сбил!

Рыча двигателем, мимо Максима пронесся далеко не новый синий «пежо» и с визгом затормозил перед почтой. Хлопнув дверью, из машины вышел бритоголовый… Другой остался сидеть за рулем.

Те?

Или просто похожи, мало ли людей коротко стригутся? Во Франции — мало! Точно мало.

Молодой человек спрыгнул с седла и, прислонив велосипед к стеночке, насвистывая, уселся на скамеечку, выкрашенную в красивый темно-голубой цвет.

Бритый вышел из почты почти сразу же. Как видно, спросил кое о ком — а больше уж ему и незачем было задерживаться. Уселся в «пежо»… Уехали.

Максим пригладил волосы, посмотрелся в стеклянную дверь и вошел…

— Месье Якба? — приветливо улыбнулся служитель. — Да вот буквально только что его спрашивал один молодой человек. Такой… с короткой стрижкой. Оставил свой телефон — мало ли, зайдет вдруг месье Якба, так чтоб позвонил. Вы, кстати, тоже можете оставить свой номер…

Клерк посмотрел на юношу таким умильным «чего изволите-с» взглядом, что рука Макса сама собой потянулась к заднему карману джинсов — за купюрами.

— Вот, возьмите, месье. Вам за будущие труды.

— О, спасибо, спасибо, молодой человек. Уж будьте уверены, как только объявится месье Якба — вы первым об этом узнаете.