Сокол на запястье

На пороге, переводя дыхание, стояла Бреселида. Она задержалась, из вежливости выслушивая разглагольствования Нестора о воспитании детей. Глядя на раскрасневшихся и веселых подруг, сотница позавидовала им: хорошо вот так беззаботно пить, зная, что обо всем за тебя позаботятся другие.

Сама она расслаблялась редко и чаща всего случайно. Даже когда у костра в степи шла задушевная пьянка, Бреселида не позволяла себе больше трех неразбавленных чаш, а потом до отвращения трезвыми глазами следила за всем происходящим вокруг.

Из зала сотнице уже махали руками. Радка подняла ладонь, чтоб в клубах кухонного дыма Бреселида легче смогла найти своих. Трактир был забит до отказа. В нем пировали не только меотянки, но и кочевницы всех мастей. Трое рабов Амаги еле успевали крутиться между длинными гладко обструганными столами, разнося миски с яйцами, сыром, копченой и жареной рыбой, горы лепешек, зелень и моченые оливки.

Прямо напротив входа за широким столом сидели синдийки в цветастых платках, накрученных на головы. Они походили на больших шумных птиц у корыта с просом. Их крики покрывали остальной шум в трактире. Бреселиде не понравилось, что стол ее всадниц стоит так близко к столу синдиек. Обе стороны не отличались дружелюбием. Ей показалось, что Радка через чур напряженно вслушивается в болтовню соседок.

-- И тогда я всадила кентавру копье в бок и пригвоздила его к дереву! - хвасталась одна из кочевниц. - Он умер в мучениях.

-- Сука! - вдруг заорала Радка и, опрокидывая чашки, полезла через стол. - Кентавры - мирные существа! Все это знают!

-- Что ты сказала? - Над синдийским столом, пошатываясь, воздвиглась рослая фигура. Плоское лицо кочевницы лоснилось от пота.

-- Я сказала, что ты: мерзкая тварь, раз охотилась на кентавров! отчеканила Радка. - И ты поплатишься за убийство! Кентавры учили меня ездить верхом...

-- Может они и еще кое-чему тебя учили?! - подняла ее на смех синдийка. - Наш-то был блудлив, как ишак! Перед смертью мы заставили его взять кобылу. А потом сняли с него шкуру и сделали накидку на телегу. Иди посмотри!

Радка с воем кинулась на обидчицу.

-- Ой! Как страшно! - хохотала кочевница. - Это на кого ж ты руку подняла? Недомерок! На Псамату? На первую поединщицу?

Удар в челюсть заставил ее прикусить язык. Синдийка заревела и с силой отшвырнула от себя Радку. "Амазонка" едва доходила противнице до локтя и была раза в три тоньше. Псамата могла переломить ей хребет простым шлепком по спине.

-- Ты служишь меотийцам! - издевалась кочевница. - Где тебе тягаться с вольными синдами? Царская приживалка!

Этого Радка снести уже не могла.

-- Может выйдем на улицу? - всадница отстегнула меч.

-- Да я тебя здесь прирежу! Как свинью! - грузная синдийка, готовая раздавить задом боевого слона, двинулась на нее.

Не желая оставлять подругу в беде, "амазонки" повскакали с мест и вытащили оружие. Им на встречу из-за стола дружной стеной поднялись синдийки.

-- Сидеть! - резко гаркнула Бреселида. - Они сами разберутся!

Ее всадницы, приученные к повиновению, послушались. Синдийки тоже нехотя отвалили к стене, оставив Радку и Псамату один на один.

Кочевница была уже пьяна и плохо контролировала свои движения. Вставая она своротила скамью. Потом угловой стол. Ругань и грохот разбитой посуды заглушали ее хриплое дыхание.

-- Здесь! - рявкнула Псамата, показывая на пустое место перед стойкой. Дальше ее просто ноги не несли.

Выхватив акинак, она замахнулась на Радку. Та с визгом бросилась вперед, выставив перед собой короткий меч. Кочевница инстинктивно отшатнулась, наступила на раздавленное яйцо, и потеряв равновесие, всей грудой осела на Радку.

"Амазонка", придавленная к полу, орала благим матом. Ей казалось, что на нее рухнул боевой конь. Она побелела от удушья. Псамата же, наоборот, покраснела, как от натуги, и вдруг у нее горлом хлынула кровь. Всадница, все еще не в силах понять, что произошло, с ужасом смотрела, как пузырится алая пена на покрытой черными усиками верхней губе противницы.

Синдийки разом загалдели и ринулись поднимать Псамату. Меотянки подхватили полупридушенную Радку. При виде окровавленного меча в руках подруги Бреселиду точно ударило молнией.

-- Все видели, что Псамата начала поединок? - крикнула она.

Кочевницы враждебно таращились на нее из-под лобья.

-- Это важно. - второй раз окликнула их сотница. - Между царицей Тиргитао и вашими почтенными родами договор. Убийство может его разорвать. Хотите войны?

Всадницы Бреселиды сгрудились вокруг нее и держали руки на оружии.

Синдийки плотной стеной обступили тело соплеменницы.

-- Твоя всадница должна заплатить роду Псаматы выкуп золотом. сказала одна из них. -- Мы подтвердим, что поединок был честным. Никто не хочет войны. Твой женщина поедет с нами в стойбище, получать стада побежденной. Но привезет выкуп.

-- Что она говорит? - слабым голосом осведомилась Радка.

Бреселида подошла к ней и присела на край скамьи.

-- Она говорит, что ты должна поехать с ними, отвезти золото сородичам Псаматы...

-- Только-то? -- усмехнулась подруга.

Бреселида стиснула ее руку.