Сокол. Трилогия

Откуда-то доносилась негромкая музыка, юные голенькие служанки разносили вино и пиво – ничего необычного, все как в любом богатом доме во время дружеского ужина. Только вот – заметно тише. И потолок слишком уж низкий, казалось даже – подними руку, и можно потрогать. Ах-маси так и сделал… и разочарованно свистнул – нет, хоть и низко, а не достанешь. Ну разве что если хорошенько подпрыгнуть. Кстати, потолок тоже был покрыт росписями… и тоже очень интересными, в чем-то даже забавными – к стыду своему, Максим таких поз еще ни разу не видел. Да и некогда было особо рассматривать потолок, незваным гостям уже давно стало ясно, что тут происходит, что здесь за радости жизни.

Азарт! Вот она – главная и единственная радость в храме Молчаливой богини.

Игра! Вот по углам, тряся метательные стаканчики, склонились игроки в кости. Вот посередине, за небольшими столиками, а то и прямо на постеленных на пол циновках с удобством расположились желавшие попытать счастье в «змею». Нет, не так – не «желавшие попытать счастья», а «желавшие ощутить радость жизни» – это выражение было бы здесь куда более к месту.

Интересные среди игроков попадались типажи! Вот лысый старик с горящим алчностью взором – о, как он следит за фишками, как нервно елозит, как закусывает губу… Напарник его, здоровяк, с улыбкой бросает кости. И тут же, едва те упали, накрывает их ладонью – ап!

– Смотри, смотри же скорей, Мнесемхет! – нетерпеливо кричит старик. – Я знаю, у тебя там меньше шести… Гораздо меньше, гораздо…

Слюна тонкой ниточкой тянется с уголка рта старика, тот этого не замечает, взор его затуманен алчностью, однако вполне внимателен – как бы не обманул соперник!

– Ну, ну, открывай же!

А здоровяк Мнесемхет не торопится! Зачем? Осторожненько поднял одну ладонь, другую…

Старик вытянул шею… и довольно расхохотался:

– Пять! Три и два! Пять! Ну, что я говорил? Давай-ка сюда свое ожерелье!

– О, Нехтамон! – кто-то из играющих обернулся, узнал. – Воистину, ты, видно, еще не наигрался. Помнишь ли ты о запрете проигрывать самого себе в рабство?

– У меня есть браслет! – Голый Нехтамон горделиво поднял вверх руку. – В нем серебра больше, чем на целый дебен.

– Да нет же, клянусь домом своего Ка! Вряд ли больше! Впрочем, сыграем… Кто это с тобой?

– Мои очень и очень хорошие друзья. – Нехтамон улыбнулся и, обернувшись к своим спутникам, негромко добавил: – По правилам вы должны сначала сыграть с храмом. А потом уж можете с кем хотите.

– С храмом? – удивленно переспросил Ах-маси. – Как это – с храмом?

Голые жрицы сновали туда-сюда, разнося пиво, задевали игроков бедрами, однако здесь все их прелести, похоже, мало кого интересовали – иное было у людей занятие, иной интерес, иная радость жизни. Азарт! Игра! Повезет – не повезет? Если повезет, если будет к тому благосклонна Молчаливая богиня – ты сорвешь куш, выиграешь, и драгоценное ожерелье будет сверкать на плечах твоих, золотые браслеты украсят руки и ноги твои, а бедра – толстая серебряная цепочка. Если же богиня будет недовольна… То будет так, как с Нехтамоном, – ты покинешь сей храм голым, проиграв все.

– Идите сюда. – Нехтамон взял Максима под локоть. – Вон там, за статуей, особые жрецы, с ними и нужно играть. Сейчас я за вас поручусь!

«Лекарь и маг» усмехнулся:

– Вижу, ты пользуешься здесь большим авторитетом, уважаемый Нехтамон!

– О, да! Воистину, так. Еще бы, если только представить, какие суммы я здесь оставляю… У-у-у!

– Осмелюсь спросить: не жаль?

– Не жаль! Не жаль! – Нехтамон замахал руками, словно отгоняя каких-нибудь комаров или ос. – Ничего не жаль ради радости жизни! К тому же мне не всегда так не везет, бывают дни, когда боги благосклонны, и тогда я ухожу отсюда с богатством! Ну, подождите…

Нехтамон подошел к статуе и быстро заговорил со жрецами. Надо сказать, служители храма Максиму определенно не понравились – слишком уж хитрые у них были лица. И повадки – как у законченных шулеров. Ну конечно, кто это еще мог быть-то? Ой, и хитры жрецы храма Мертсегер! Устроили тут тайный игорный клуб, законспирировались – ишь ты, кто не знает, тот и не сыщет. Змей выпускают – всех прочих отпугивать. Не ядовитых, без зубов, но кто ж об этом знает? Так вот откуда у жрецов Мертсегер столь крупные средства! Что и говорить – занятие доходнейшее.

– Ах-маси, только не вздумай с ними играть, – быстро предупредил Макс.

– Но…

– Я сам сяду! А то как бы ты не ушел отсюда, как этот вот наш знакомец. Вот он идет, улыбаясь, – видать, с нами согласны сыграть.

– Прошу во-он за тот столик, – подойдя, сообщил довольный Нехтамон. – Я же, к сожалению, вынужден вас покуда покинуть – хочется отыграться, а времени осталось мало.

– Ничего, ничего. – Максим по-приятельски похлопал его по плечу. – Спасибо, дружище, что привел нас сюда. Дальше уж мы сами!

– Да будет на вашей стороне Молчаливая богиня!

– И на твоей.

А жрец уже улыбался, завидев новых людей. Поклонился, пояснил негромко:

– Вы ставите ваши драгоценности, я – молитву богине.

– А…

– Сейчас жрицы принесут вино и пиво.