Сокола видно по полёту (СИ)

Всё же возраст брал своё. Талли пропустил момент, когда Грай метнулась вперёд. Она подскочила к сиру Илису и обхватила его руками, пытаясь удержать оседающее на землю тело. Ей ни за что было не справиться самой, если бы сзади того не подхватил под мышки Подрик Пейн. Грай обняла с трудом стоящего на ногах деда и прижалась к камзолу мокрой щекой, приговаривая: «Дедушка, милый дедушка…»

— Ваш план провалился, миледи, — тем временем говорил Роберт леди Анье. — И я даже верю, что теперь вы искренне преданы мне. Но это не значит, что я прощу вам те два года своей жизни… Я поклялся, что не забуду, чем обязан вам. Я признался при всех, что в долгу перед вами. Сегодня я выплатил вам долг. Сполна.

Грай продолжала цепляться за деда, зажмурив глаза. Её трясло от жалости и негодования. «Никто никого не убьёт. Даю вам слово», — сказала Бриенна. И не сдержала его. «Бриенне можно верить, а вот карлику нет», — сказал Чёрная Рыба. И обманул. «Аррены никогда не забудут, чем обязаны Уэйнвудам», — сказал Роберт. И убил Гаррольда. А ведь отец ей не раз говорил, что долинцы двуличные, подлые и беспричинно жестокие! Дикари без чести и совести, которые не держат своего слова!

Голос Роберта настиг её, как удар хлыста:

— Он не умер, Грай.

Она открыла заплаканные глаза и недоверчиво покосилась.

— Твой кузен. — Голос был всё такой же суровый, но смотрел Роберт на неё с нежностью. — Он не умер. Я срезал с его башки добрый лоскут кожи… как кожуру с яблока. Кровищи много, но это не смертельно, Грай. Мейстер Леран сейчас занимается им.

Она ухватилась сильнее за вновь зашатавшегося деда. Не у неё одной от слов Роберта голова шла кругом.

— Вашему внуку никогда больше не быть красавчиком, — сказал он сиру Илису, — но его увечье не помешает ему продолжить свой род. Конечно, если он остепенится и перестанет ковать лишь бастардов.

Анья Уэйнвуд рухнула на колени.

— Благодарю, милорд… — прошептала она. — Да хранят вас Семеро!

Опасения Тириона Ланнистера, что эта поездка в Долину выйдет скучной, не оправдались — стремительность и непредсказуемость разворачивающихся перед ним событий заставляли трепетать его жадную до интриг душу. Он с живейшим любопытством рассматривал коленопреклонённую леди Анью.

— Её вы тоже выбросите в Лунную дверь? — с недоверчивой иронией спросил он у Роберта.

Тот сжал зубы и на миг смежил ресницы. Лицо конвульсивно дёрнулось. Перед мысленным взором вновь стоял сырой холодный сарай. Снова пахло мочой и рвотой. Мерзкая рожа Хагена злобно ухмылялась. Презрительно щурил единственный глаз Тиммет-Красная Рука. Невыносимая боль жгла шею от рвущих плоть клыков и когтей сумеречного кота.

— Первой, — сказал Роберт, открыл глаза и широко улыбнулся. — Я сброшу её первой.

— Женщину? — провокационно уточнил Тирион и скептически поджал губы.

— Она не женщина. — Роберт взглянул на собеседника сверху вниз, словно на неразумное дитя. — По-вашему, чем женщины отличаются от мужчин?

— Нуу, я знаю пару отличий… но думаю, вы сейчас не о них…

— Милосердием, — сказал Роберт таким тоном, что Тирион перестал ухмыляться. — Они отличаются от нас милосердием. — Он показал рукой в сторону Грай, обнимающей сира Илиса: — Вот это — женщина. И настоящая леди. Что было бы с нами, лорд Тирион, если бы не такие, как моя Грай? А они, — он кивнул на Анью Уэйнвуд и Оливию Графтон, — не женщины. Они чудовища. А я защитник Долины. Мой долг убивать чудовищ.

— Почему тогда вы не убили Гаррольда? Гораздо проще было снести ему полбашки, чем счищать с неё кожуру… Но вы так не сделали. А теперь ещё и лечите его! И всё это только затем, чтобы чуть позже сбросить в Лунную дверь. — В голосе послышалось восхищение: — А вы знаете толк в развлечениях, милорд! Пожалуй, у вас есть все задатки стать моим кумиром…

— Осторожнее, лорд Тирион. — На скулах Роберта вздулись желваки, крылья носа дрогнули. — Кто-то находит вашу дерзость забавной, но не я. Я не убил сира Хардинга, потому что леди Тарт никогда не лжёт. И я не казню его. И на Стену не отправлю.

— Вы шутите? Я вам не верю… — Тирион выглядел непритворно озадаченным и немного расстроенным. Не обращая внимания на мечущую на него гневные взгляды Анью, он продолжал недоумевать: — Это же из-за него вам пришлось прогуляться в горы. Он — главная причина ваших несчастий. И теперь вы говорите, что… Нет, я не верю… Это, наверное, такая шутка?

— Сир Хардинг — мой вассал. Он будет жить в Долине и служить мне. И будет живым напоминанием всем, кто вдруг однажды решит, что лучше знает, кому управлять Долиной. — Роберт обвёл пленников тяжёлым взглядом: — Драконий хер вам, а не Долина!

Первым на колено встал сир Саймонд Темплтон.

Глава 18. Роберт держит свои обещания. Всегда

Большая септа Чаячьего города была забита до отказа. Как и все семь подступов к ней. Казалось, сегодня сюда стеклись со всей Долины разряженные леди, лорды и рыцари, сквайры, купцы, крестьяне и прочий люд.