Сокола видно по полёту (СИ)

— Быстро только кролики плодятся, — проворчала старушка. — А в нашем деле спешка не нужна. Лучше помоги.

Грай сняла котомку с плеча Силдж, достала бутыль с отваром, завёрнутый в мешковину и плотно закрытый глиняный горшок с тлеющими углями, защитный кожух для руки, деревянную чашу и склянку с мазью. Разложив всё на чистой тряпице, вытрусила несколько угольков в свечу, отставила в сторону, чтоб разгоралось.

Силдж бормотала заклинания, время от времени проводя руками по голове внучки, дотрагиваясь крючковатым пальцем то до лба, то до макушки. Затем налила заветный отвар в чашу и протянула вперёд. Грай схватила судорожно, чуть не расплескав содержимое, поднесла к губам, глянула поверх края последний раз на кромку леса. Чаша выпала из задрожавших пальцев, вязкие капли брызнули на траву.

— Что там? — вздёрнула голову Силдж, щуря слепые глаза.

— Это он, бабушка, — сказала Грай и рванулась с места.

Памятуя, что сказал отец, она провожала Роберта на охоту по всем правилам клана. Не лезла вперёд, не бросалась с прощальными поцелуями на шею, хотя очень хотела. Не желала вслед удачи, потому что говорить такое тому, кто идёт за зверем, дурной знак. Лишь кивнула с достоинством, стоя за спинами мужчин, и сказала одними губами: «Возвращайся!» В тот день отец мог гордиться ею.

Но сейчас Грай было всё равно. Она бежала, легко касаясь мягкими сапожками извилистой тропинки, раскинув в стороны руки, счастливо смеясь и плача одновременно. Летела, как та стрекоза из бабушкиных сказок. Позади раздавался топот множества ног — из лагеря путника уже тоже заметили и спешили на помощь. Пусть они видят, что она рыдает, словно самая изнеженная из всех леди Долины. Пусть слышат, как она вновь и вновь повторяет его имя. Пусть думают, что у неё нет гордости. Ей всё равно. Главное, Роберт был жив!

Он шёл медленно, тяжело припадая на одну ногу. Его шатало из стороны в сторону, и не падал он, казалось, только потому, что из последних сил держался за жерди волокуш, на которых высился мохнатый чёрный ком с белыми полосками. Его одежду покрывала засохшая грязь, обмотанное вокруг головы тряпьё пестрело кровавыми пятнами. Но он был жив.

Роберт был жив. Огненная ведьма приняла его дар.

Глава 12. Роберт прощается и встречается

— Да у него вся бочина истыкана… — Красная Рука осмотрел зверя, перевернул и презрительно скривился: — И вторая тоже. Ты испортил шкуру, тупица!

Кто-то забрал у Роберта волокуши и дотянул их до лагеря. Кто-то похлопал по спине подбадривающе, дал флягу с водой, поддержал под руку, помог дойти. Сир Бринден приветственно качнул головой, улыбнулся с облегчением. Ульф, кивая на добычу, одобрительно присвистнул.

Ивер, Торстен, Атли, Смэд, Ол, Вилфред, Сверр, Шела, Дагфинн, Эша, Морен, Ирго, Хджордис, Улла, Шигга, Тове, толстяк Свон, малыш Дюк, озорник Сеок — лица сливались перед взором Роберта в ряд светлых пятен. Вождь невозмутимо смотрел с высоты своего роста и трона, ждал отчёта. Роберт молчал.

Грай с тревогой взглянула на него, а затем примирительно погладила брата по рукаву и прошептала просяще:

— Не ворчи, Тиметт. Я заштопаю мездру так, что даже заметно не будет. Вот увидишь! Ты ни одной дырочки не сможешь найти!

Роберт молчал. Рана на шее пульсировала, усталость била под колени, а гнев мутил разум — и он прикрыл глаза, пытаясь справиться, чтобы не сболтнуть сгоряча лишнего. Там, в лесу, Роберт пообещал себе, что больше не позволит унижать себя. Никому и никогда.

Вначале всё казалось не таким уж и сложным. До места он добрался к вечеру — Ульф подробно рассказал об этом ущелье, не раз повторив, что не стоит его пересекать, потому как далее начинались владения Каменных Воронов. Однажды поделив Лунные горы, все горцы придерживались договорённости и не охотились на чужой территории. Нарушитель мог и стрелу от дозорных между лопаток поймать.

Уже на следующий день после обеда Роберт подстрелил годовалого оленя — с небольшими, ещё бархатистыми рогами. Он ловко обвязал ему задние ноги верёвкой и вспорол брюхо, чтобы усилить запах крови вокруг. Теперь дело оставалось за малым — залезть на сосну повыше, перекинуть второй конец верёвки через крепкую ветку и поднять приманку так, чтобы кот не смог допрыгнуть до неё с земли и не сразу добрался с ветки. Чтобы было достаточно времени точно прицелиться и сделать верный выстрел. Роберт уже и место себе присмотрел на соседнем дереве — с хорошим обзором и широким суком, где будет дожидаться мохнатого разбойника с луком наготове, не боясь внезапного нападения со спины других хищников. Но в тот момент, когда стал подниматься вверх, чтобы подвесить оленя, ему словно кто стал ворожить на неудачу.