Соколиная невеста

— Все готово, Илез. — сообщил подошедший темный. Я, заметив, что именно он держит в руках, едва подавила в себе крик ужаса. Потому что Данияр держал на вытянутой руке корзину с живыми извивающимися тонкими серыми змеями. Они переплетались своими телами в отвратительный клубок и шипели, раскрывая пасти с двумя острыми, словно иглы, зубами.

— Я, пожалуй, пойду… Посижу в коляске. — пискнула я и уже стала отползать к лошадям, но Илез удержал меня за локоть.

— Нет, Плюшка. Придется остаться. Если хочешь выжить в Темнодаре, привыкай к нашим традициям. Не все так прекрасно, каким иногда кажется, в этой жизни. — сказал парень, увлекая меня за собой.

Корзину Данияр поставил у мечей, что перекрещивались, образуя перехлест петли.

— Что вы будете с ними делать? И почему змеи? Мне казалось, что в жертвы выбирают чаще других животных. — сказала я, опасливо поглядывая на корзину.

— Бог Змеелюд покровительствует воинам. Его же священным камнем считается темнодарский рубин. Мы, в отличие от других народов, своих жертв не убиваем. Змеелюд любит, когда на празднике присутствуют его дети. Он обращает их, одаривая и благословляя.

— Не понимаю.

— Сейчас все сама увидишь! Пора начинать! — сказал Илез и потянул меня за руку в центр одной петли. Другую занял Данияр.

Я испуганно стала озираться по сторонам. Что значат эти небрежно брошенные слова о том, что Змеелюд обращает своих детей? В кого? Это же просто слова, ведь верно?

— Призываю Великого Воителя — Змея! — тем временем начал Илез, прижимая меня одной рукой к своей груди, в которой бешено колотилось сердце. — Приди, прими собранную нами жертву и благослови!

Я почувствовала, как от Агкхова стали исходить потоки темной магии. Они окружали нас, оплетая призрачной сетью. Воздух стал пахнуть электричеством, а над нами стали собираться тучи.

— Твой день сегодня! В твою честь были вырезаны Рубиновые Мечи! — продолжал парень.

— Мы собрали по одной гадюке на каждый меч! По одной дочери, готовой стать свободной хранительницей воинской славы и доблести!

Я завороженно смотрела, как из корзины медленно, одна за другой, извиваясь и приподнимая голову, стали выползать принесенные змеи. Каждая, словно по волшебству, подползала к одному из десяти мечей и замирала там, обвивая его лезвие. При этом глаза змей, неподвижные и страшные, наполнялись рубиновым цветом, разгораясь, словно пожар. Я испуганно жалась к Илезу, глядя на окруживших нас гадюк, и молясь о том, чтобы ни одна из них не решила на нас напасть.

— Змеелюд! Ты услышал наши молитвы! Обрати же детей своих, в знак того, что даруешь благословение нам, темным воинам, еще на один год! — продолжал Илез.

После этих слов поднялся ветер, зашатав кроны высоких деревьев, окружавших ту небольшую поляну, на которой мы остановились. Я увидела, как от гадюк отделились высокие человекоподобные тени. Они сбивались вместе, закружились в хороводе, взявшись за руки.

— Что это?! — шепнула я Илезу.

Тот улыбнулся.

— Змеелюд принял жертву, даровал иную жизнь своим детям. Эти тени — воины, хранительницы десяти мечей. Закончив свои танцы, они войдут в рубиновые лезвия.

Так и случилось. Как только тени прекратили танцевать, они вновь разлетелись каждая к своей змее и мечу. Яркая вспышка ослепила на мгновение глаза. Я заметила, как тени стали втягиваться в лезвия. Как только последняя вошла в свой меч, гадюки расползлись с поляны прочь, а Илез, опустившись на колени, низко поклонился. Тоже сделал и Данияр. Я же растерялась, не зная, склонять ли голову под чуждым мне богом.

— Это тебе решать… Благодарить ли бога, даровавшего тебе один из рубиновых мечей, Таня. — сказал, чуть улыбаясь, Илез, как только поднялся с колен.

Его слова подстегнули меня, заставив наоборот заупрямиться.

— Я не просила никаких подарков! — сказала я. — И поклоняться чужим богам не стану!

Илез нахмурился. Ему не понравились мои слова, однако, он ничего не сказал и, лишь дернув плечом, стал вынимать расставленные мечи.

— Через десять минут выдвигаемся снова в путь! — холодно бросил он, а мне почему-то стало обидно.

Чем я заслужила такой холодный тон? Тем, что не захотела принимать правила чужого народа? Я — светлая! Даже если во мне есть темная кровь, я все равно остаюсь той, кто я есть!

Пока Илез убирал мечи обратно в сундук, я слонялась без дела по поляне, собирая из ярких полевых цветов букет. Здесь были и ромашки, и синие васильки, и маленькие желтенькие цветочки, название которых я не знала. Когда темный окрикнул меня, чтобы я возвращалась к лошадям, я повернулась, мельком глянув на дорогу, а затем замерла, увидев, что к нам приближается всадник. Более того, я его сразу узнала.

— Эхо! — закричала я, бросившись к мужчине, который уже, тоже заметив меня, спешивался.

Где-то за спиной я услышала, как кто — то громко выругался.

Глава третья. Невеста и пленница

Илез был вне себя от ярости и переполнявшего его гнева. Если бы не чертова политика, да нахождение на территории светлых, эльф-докторишка уже бы давно истекал у его ног кровью. Но нет, сейчас этого было сделать нельзя.