Соколиная охота

Когда Вэланд поближе рассмотрел дерево, он улыбнулся, сообразив, какой фокус сыграл с ним лунный свет. От старости внизу ствола образовалось большое дупло, а два глаза были всего лишь ранами, оставленными давно обломившимися ветвями. Он заметил что-то свисающее с верхнего края дупла. Подумав, что это оставил углежог, он потянулся, но потом резко отдернул руку. На веревке висел дохлый кот с застывшим навсегда оскалом открытого рта. Вэланд оглянулся, прежде чем снова посмотреть на дыру. Темная полость казалась достаточно глубокой, чтобы человек мог спрятаться в ней. Вэланд похолодел от ужаса при мысли о том, что кто-то или что-то зловещее, притаившись, ждет, когда он подойдет ближе.

Он попятился и чуть было не споткнулся о собаку. Пес схватил его за рукав и оттащил от дерева подальше.

Они вошли в лесную чащу. Со всех сторон их обступили толстые стволы деревьев. Подлесок состоял из небольших зарослей орешника и кое-где разбросанных падубов. Вэланд пошел меж деревьев вниз по пологому склону. Спокойное поведение собаки говорило о том, что углежог уже ушел далеко вперед. Сокольник ускорил шаг.

Вероятно, они преодолели уже больше мили, когда пес вдруг прижался к земле. Вэланд присел на корточках рядом. Он почувствовал запах дыма и свиного помета. Осторожно пробираясь вперед, он вдруг подумал о том, что у углежога тоже может быть собака. Но об этом уже было слишком поздно беспокоиться. Деревья спереди расступились, и на поляне показалась лачуга. Над крышей еле заметно поднимался дымок, а сквозь щели в ставнях, закрыва-ющих окно, пробивалась полоска света. Где-то на дальнем краю поляны хрюкали свиньи. Сокольник услышал приглушенные голоса, а затем звук закрывающейся двери.

На цыпочках подкравшись к дому, Вэланд приблизился к окну. Он ожидал, нет, скорее очень надеялся увидеть, как углежог, сняв сапоги, сладко зевает возле очага в окружении своей семьи. Вэланд прижался к щели, и от увиденного у него перехватило дыхание.

В помещении, освещенном раскачивающимися масляными лампами, было полным-полно мужчин с длинными нечесаными волосами и бородами. Они были одеты в грубо сшитые шкуры и зеленые куртки, которые, как понял Вэланд, служили униформой для людей, связанных едиными зловещими целями. Он знал, кто это такие, Ульф его предупредил о них. «Лесные люди», бывшие участники сопротивления, которые теперь стали разбойниками и головорезами.

Человек, буквально облепленный грязью, отошел в сторону, и Вэланд увидел углежога, который стоял перед темноволосым мужчиной, сидевшим спиной к окну. Последний был чисто выбрит и выглядел почти цивилизованно на фоне этой дикой шайки. На его шее висело ожерелье из нанизанных на нитку сушеных грибов, которое выполняло роль не то какого-то языческого оберега, не то лекарственного средства.

— Странствующие артисты, Аш. Так сказал германец. Возможно, так оно есть. Как бы там ни было, все они иностранцы, кроме немого парня. Он англичанин. Человек-волк, так назвал его германец. У него есть пес, настоящее чудовище. Больше годится, чтобы ходить с ним на медведя, а не для представлений. Лично я не пожелал бы повстречаться с такой зверюгой темной ночью.

Аш махнул рукой.

— Жаль будет убивать его, — сказал углежог. — Я был бы не прочь заполучить такого пса.

Аша собака явно не интересовала.

— Кто еще с ними?

— Парочка молодых олухов и француз, франк, не нормандец. Этот крут, опасный самоуверенный тип. Германец сказал, что он сражался в Испании. Он вызывает на поединок всех желающих.

— Не нравятся мне эти ребята, — сказал стоящий рядом разбойник. — Ночная засада — штука ненадежная. Уйдет хоть один из них, и тогда…

— Заткнись, — проворчал Аш и снова обратился к углежогу: — Почему ты не привел их сюда?

Углежог оскалил свои гнилые зубы.

— Да я и хотел. Все шло как надо. Я изрядно подпоил германца, а ваш парень как раз собирался оповестить вас, но потом появился этот французишка и сказал германцу, что они уходят.

Аш отклонился назад на своем табурете.

— Ты, наверное, новел себя подозрительно.

— Да чтоб мне провалиться! Я сделал все, как обычно. Можешь спросить своего дядю.

Аш почесал колено.

— Чем мы можем у них поживиться?

— Золотых гор я тебе обещать не буду. По правде говоря, они выглядят так, словно последнюю неделю ночевали на навозной куче, но — и ты бы никогда не простил себя, упустив такой шанс, — у француза меч украшен драгоценными камнями. Такой, думаю, пойдет на вес серебра. Еще у него драгоценный перстень, а за еду он расплатился хорошей монетой.

Аш дотронулся до своего мониста из грибов.

— Если у них есть деньги, почему они не ночуют по-человечески?

Углежог опустился на корточки.

— Вот и я о том же подумал. А что, если они в бегах? Возможно, за них назначено вознаграждение.

Аш замолчал. Никто не мешал ему думать. Наконец он, хмыкнув, вытер пальцем под носом, затем взял свой меч и положил его на колени.

— Когда они будут здесь?

— Они, наверное, сейчас только выходят из таверны. Я велел твоему дяде подпаивать их, пока я не управлюсь.

— Они могут стать лагерем в лесу. Найти их будет нелегко.