Соколиная охота

— При всем моем уважении, это мало что значит. Нормандские авантюристы из полной безвестности возносятся на вершину могущества. За время моей короткой жизни они успели завоевать Англию и половину Италии. Вот печать дома Ольбека.

Валлон взглянул на печатку с изображением рыцаря на коне.

— У твоего господина был другой перстень.

Мгновение поколебавшись, сицилиец вытащил его из-под туники.

— Не знаю, что это за камень, но он столь же древний, как и Вавилонское царство.

Драгоценный минерал менял цвет по мере того, как Валлон поворачивал его разными гранями к свету. Не раздумывая, он надел кольцо.

— Он нужен был Косьме для предсказания погоды, — объяснил сицилиец. — Сейчас камень кажется лазурным, а вчера, как раз перед бурей, он сделался черным, как ночь.

Валлон попытался снять кольцо.

— Оставьте его себе, — сказал сицилиец. — Полезно знать, при каких погодных условиях придется вступить в схватку с врагом.

— Я не нуждаюсь в магической помощи, когда речь идет о ратном деле.

Но как Валлон ни старался, он так и не смог снять перстень. Он вспомнил грека, пытливо на него взирающего.

— Перед смертью твой господин что-то передал тебе. Что именно?

— А, вы об этом. Всего лишь копия «Руководства для путников», Viaticum peregrinantis, написанного Константином. Она здесь, — сказал сицилиец, похлопывая по седельному вьюку. — В ларце с целебными травами и лекарствами.

— А что еще?

Сицилиец показал филигранный медный диск, похожий на тот, который Валлон забрал у офицера-мавра, убитого им в Кастилии.

— Это астролябия, — пояснил юноша. — Арабский прибор для ориентирования по звездам.

Потом он показал Валлону круглую пластину слоновой кости с заостренным штырем в центре и насечками по краям. Юноша положил на штырь маленькую железную рыбку.

— Господин Косьма получил его от китайского торговца на Великом шелковом пути. Китайцы называют это «волшебной рыбой, указывающей на юг». Посмотрите-ка.

Держа прибор на вытянутой руке, он начал двигать его полукругом сначала в одну сторону, а потом в другую. Повернув пони, он повторил эксперимент.

— Видите, в каком бы положении я ни находился, рыба остается на месте, все время указывая на юг. Однако у каждого направления есть своя противоположность. И противоположностью юга является север, куда я держу свой путь.

— А я на юг, значит, голова и хвост рыбы показывают каждому из нас, куда идти.

Но сицилиец пристал как банный лист.

— Вы же сказали, что отправляетесь на войну. На севере тоже идут войны. Поезжайте со мной и будете путешествовать с удобствами.

— Если бы я стремился к удобствам, то уже перерезал бы тебе горло и забрал себе серебро.

— Я бы не говорил с вами откровенно, если бы не был уверен в вашей честности.

— Но я украл мула твоего господина.

— Это подарок. Я все равно не смог бы управиться с двумя животными. К тому же рыцарю не следует путешествовать пешком.

— А кто сказал, что я рыцарь?

— Об этом свидетельствует ваша речь и благородные манеры поведения, а также ваш великолепный меч.

Валлону подумалось о назойливых мухах. Он остановил мула.

— Я объясню тебе разницу между севером и югом. Во-первых, я предпочитаю сражаться днем, при свете солнца, и не вязнуть по колено в грязи. А во-вторых, мне нельзя возвращаться во Францию. Я объявлен вне закона. За меня назначено вознаграждение как за убитого волка. Я не прочь погибнуть в бою, но у меня нет никакого желания закончить свои дни, болтаясь на виселице на деревенской площади, в то время как местный мясник будет потрошить мои внутренности, выставляя их на всеобщее обозрение.

Сицилиец закусил свою покрытую пушком губу.

— Ты прав только в одном, — сказал Валлон. — Ты действительно слишком нежен для такого предприятия. Я позволю тебе доехать со мной до Аосты. Отвези письмо, касающееся выкупа, монахам-бенедиктинцам. За несколько монет серебром они, передавая послание из аббатства в аббатство, доставят его в Нормандию намного быстрее, чем это сделал бы ты лично.

Обернувшись, сицилиец бросил взгляд на перевал.

— Мой господин говорил, что неоконченное путешествие подобно истории, рассказанной только до середины.

— Не говори глупостей. Путешествие — это утомительный переход из одного места в другое.

В глазах парня блеснули слезы.

— Нет, я должен продолжить свой путь.

Валлон тяжело вздохнул.

— Это будет платой за мой совет, — поучающее произнес франк, подняв палец с перстнем, который он так и не смог снять. — Продай своего красавчика пони и купи клячу похуже. Обменяй свой наряд на скромную одежду паломника. Обрей голову, возьми в руки посох и бормочи под нос молитвы. Прибейся к охраняемой группе, ночуй только в монастырских богадельнях. Не болтай о выкупе, не разбрасывайся деньгами и не показывай всем свои бесовские приборы.

Франк хлестнул мула поводьями.

— Больше мне нечего сказать тебе.

Он счел, что на этом разговор исчерпан, как вдруг сицилиец мрачно изрек:

— Феод графа не в Нормандии. Он воевал вместе с герцогом Вильгельмом во время английской кампании. Его поместье находится в Англии, далеко на севере.

Валлон рассмеялся.