Соколиная охота

— Ой, Любка, сведения у тебя устарелые, — усмехнулась Надежда. — Говоришь, жены у него нету?

А это, по-твоему, кто?

— Да черт ее знает! — фыркнула Любка. — А с чего вы взяли, что она жена?

— Ну, бывшая, а только точно жена. Сама посуди: держится нахально, как хозяйка, к старухе обниматься полезла, мамой ее назвала. Не стала бы старуха от собственной дочери шарахаться! Нет, уж поверь мне, эти двое — невестка со свекровью.

Любка согласилась — ей-то было все равно, Надежда же продолжала наблюдать с большим интересом.

На этот раз венки были куда скромнее, и автобус подали с обычным опозданием, и был он такой же, как всегда, — маленький и забрызганный грязью, и мест в нем, конечно, было гораздо меньше, чем родственников, так что начались выяснения, кто поедет в автобусе, а кто — своим ходом, и кто на кладбище, а кто — прямо домой.

В общем, шла обычная похоронная суета без «новорусских» излишеств.

Надежда отчаялась узнать что-либо ценное и наблюдала за событиями от нечего делать. В очередной раз осматривая площадку, она обратила внимание на женщину лет сорока, худощавую и напряженную. Надежда осознала, что давно заметила эту женщину, просто до сих пор ее больше занимали экзотические персонажи из окружения покойного авторитета, да еще дама в черной шляпе сумела заполнить своей персоной чуть ли не все пространство, и невзрачная женщина не вызывала особенного интереса. А зря. Поведение этой женщины было довольно необычным: она явно стремилась все видеть, за всем наблюдать и в то же время оставаться в стороне, в тени, не привлекая ничьего внимания. Надежда еще раз взглянула на женщину и сказала себе, что как раз невзрачной-то ее она при более детальном рассмотрении не назвала бы.

Женщина была скромно одета, кое-кто нашел бы ее одежду бедной. Но одежда сидела на ней очень ладно, сама она была подтянутой, и чувствовалась в ней некоторая жесткость, несгибаемость.., нет, такого человека никак нельзя назвать невзрачным.

В это время перед моргом появился новый персонаж — запыхавшийся мужчина в сером плаще, с букетом гвоздик в руке. Увидев, что участники похорон еще не уехали, он подошел к матери покойного с соболезнованиями, от жены же отвернулся, как от незнакомой, на что она, смерив его неодобрительным взглядом из-под шляпы, что-то нелюбезно процедила.

— Ой — вскрикнула Надежда. — Я же его знаю!

Это Сережа Мыльников, мы вместе работали!

Тут дверь палаты открылась и на пороге появилась медсестра со словами:

— Лебедева, ваши документы!

Надежда была уже готова к выписке, она простилась с Любкой, взяла бумаги и пошла вниз. Однако неисправимое любопытство, как всегда, взяло в ней верх над благоразумием, и, вместо того чтобы выйти через центральный вход и пойти на улицу, Надежда неожиданно свернула к запасной лестнице, выходившей во двор, и оказалась перед моргом.

Здесь она внушила себе, что хочет просто поздороваться со старым знакомым, и решительно направилась к Мыльникову, который в углу двора разговаривал с той самой таинственной женщиной, заинтересовавшей Надежду.

Что-то подсказало Надежде, что не стоит высовываться сразу, а следует немного подождать. Собеседница Сергея снова отошла в сторону, и тогда Надежда кашлянула.

Сергей обернулся, и при виде Надежды брови у него полезли вверх.

— Надя! Сколько лет, сколько зим! А ты-то как здесь?

Показав на костылик, Надежда объяснила:

— Да вот в больнице лежала, перелом ноги. Как раз выписалась, тебя вот увидела… Ты-то здесь какими судьбами?

— Вот, видишь, Загряжского хоронят, а я работал у него долго, неудобно было не прийти… Грустное мероприятие.., стою как дурак, никого не знаю, а тут ты!

Думал, мерещится мне — надо же, Надя Любимова!

— Теперь я Лебедева, — с улыбкой поправила Надежда, — уже восьмой год.

— Ах да, я ведь слышал, поздравляю! Как живешь, Надежда, как тебя угораздило? — Сергей показал на костыль — Да ерунда, уже прошло, гипс сняли, — отмахнулась она — Ты лучше скажи: что за человек был этот…

— Загряжский? — перебил он. — Ну, Надежда, в двух словах не расскажешь, тем более что про покойников нужно только хорошее говорить.

— А что — ничего хорошего про него не скажешь? — напрямик спросила Надежда.

— Да не в том дело, просто я в последнее время с ним не общался, уже года два как он из института ушел.

— Куда ушел? — требовательно спрашивала Надежда.