Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ)

— Возле стационара на мусорном полигоне существовал только портал прямиком в Навь, — пояснил он. — К счастью, теперь он закрыт, как и тот, что находился под особняком Константина Щаславовича. Да и нам туда не надо.

— Но как же в таком случае мы в Славь попадем? — совсем растерялась Ева.

Она на всякий случай покосилась на Ксюшу, не вызовет ли этот странный разговор у подруги когнитивный диссонанс. Но та, заняв переднее сидение, увлеченно болтала с Иваном о гаметах, миграциях соловьев-красношеек и разрушительных последствиях загрязнения окружающей среды.

— Попросим помощи у стража границы, — с невозмутимым видом пояснил Лева. — До прошлого года эту нелегкую обязанность выполнял мой прапрадед, но, когда я прошел посвящение и женился на Маше, срок его службы истек. А вот Таисия Полозова, к которой мы сейчас направляемся, сама упросила мужа и цариц, чтобы ей позволили на рубеже между мирами остаться. Оттуда она присматривает за дочерью и внуком, а заодно следит, чтобы Карина и ее мать не обрели могущество, о котором мечтают. Это ее стараниями перо Финиста попало к тебе.

При упоминании пера Ксюша обернулась и как-то странно посмотрела на Леву. Зрачок ее зеленых глаз совсем заполнил радужку и отражал свет, как у кошек, собак и их диких родичей.

— Таисия Полозова — это же мачеха Елены Ищеевой, — вспомнила Ева, сопоставляя слова Левы со статьями, посвященными биографии наследницы олигарха, и материалами, переданными отцом. — В семье ее родной дочери, если я ничего не путаю, выросла Карина.

— И отплатила людям, которые о ней заботились, черной неблагодарностью, — кивнула Маша. — Карина подстроила так, что муж Арины Полозовой Петр потерял свой бизнес, а их сын Кирилл едва не погиб в пожаре, который произошел в их доме из-за невыясненных причин. К счастью, вовремя вмешались братья Яшины и помогли. Теперь Арина и Петр работают у них, а Кирилл учится в Горном институте.

Ева только в очередной раз подивилась, как причудливо переплетаются магия и реалии современности, но в это время где-то вдалеке за лесом, заблестела хорошо различимая с возвышенности река, на берегу которой виднелась деревня, и Иван остановил машину.

— Вам точно помощь на той стороне не нужна? — спросил он, помогая Маше и Еве навьючить рюкзаки. — Хоть в самом деле поклажу донести.

— Да какая там поклажа, — проверяя ремни, насмешливо хмыкнула Ксюша.

— Нас и так уже четверо, — озабоченно покачал головой Лева, вытаскивая дудочку и раскладывая по карманам амулеты. — Надеюсь, Таисия и Водяной помогут навести морок, чтобы наше появление на той стороне на какое-то время осталось тайной. Да и Даждьроса, в смысле Ефросинья, обещала скрыть отсутствие Евы в клинике. Для этого и пришлось привлекать родителей, превратив реанимацию в настоящий проходной двор.

Он перехватил удивленный взгляд Евы и кивнул.

— Да. На какое-то время твоя мама сыграет твою роль. Вы с ней даже внешне похожи.

— А она в курсе? — испугалась Ева.

— Она знает, что Карина будет за клиникой следить, и согласилась помочь. Хотя уверена, что это надо для того, чтобы обезопасить твое пребывание в исследовательском центре.

— Это даже неплохо, что они там останутся с Дарьей Ильиничной, — видя, что Ева пытается проглотить подступивший к горлу комок, опять принялась утешать ее Маша. — Узнают друг друга получше. Да и отцы возобновят былое знакомство. Общая забота сближает.

На прощание она крепко обняла брата и просила его передавать ото всех привет Андрею Васильевичу Мудрицкому.

— Вы тоже от меня обнимите Василису, когда увидите, — крепко пожал руки Леве, Еве и Ксюше Иван. — Скажите, чтобы скорее возвращалась. Я без нее скучаю.

— После Петра и Павла вернется, — улыбнулся Лева. — Если повезет, может быть, даже с матерью.

Когда уазик скрылся за поворотом, они вошли в лес, следуя по какой-то ведомой только Леве тропе. Погода их миловала, даря приятную прохладу. Солнце скрывала легкая дымка, не предвещавшая дождя.

Пока никаких намеков на осень Ева не замечала. Не только колючие шатры окружавших тропинку великанов-кедров и мохнатые лапы вековых лиственниц и елей радовали разнообразием оттенков зелени от малахита до хризопраза. Попадавшиеся в распадках редкие в черневой тайге березы и осины, качали кудрявыми кронами, еще нигде не тронутыми увяданием. Да и в зарослях жимолости и малины только начали появляться первые ягоды.

— Мы пока еще находимся в нашем мире, — поймав удивленный взгляд Евы, пояснил Лева. — Поэтому ты и не видишь ничего необычного.

— Вот только до Реки мы все никак не дойдем, — насмешливо фыркнула Ксюша.

Ева тоже отметила, что, хотя, по ее расчетам, шли они уже несколько часов, берег, отчетливо различавшийся с косогора, и не думал приближаться.

— Так мы же не напрямик, — пожал плечами Лева, в очередной раз перелезая и помогая спутницам перебраться через поваленное дерево.

Буреломы и овраги пересекали тропу с подозрительной регулярностью. Их провожатый словно специально выбирал наиболее сложный маршрут, сравнимый с полосой препятствий курса молодого бойца.