Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ)

Белого кота, видимо, никто ни за какие проделки не ругал, поэтому в тот момент, когда Ева его схватила, вырывая из пасти хомяка, он сначала опешил, забыв выпустить когти. Баська к этому времени уже ускользнул куда-то в траву, а потом и вовсе обнаружился на ладони у Левы, словно игрушка на резиночке, которая всегда возвращается. Кот обиженно замяукал, ища защиту у Маши и Ксюши, которые принялись его утешать и ласкать, точно он не попался на попытке съесть проводника, а уничтожил орду амбарных вредителей. Еве оставалось только недоумевать. Хотя она уже почти догадалась, с кем имеет дело.

— Я так полагаю, это тот самый спутник хорошей доли Люб? — спросила она, понимая, что опять отчебучила что-то неправильное, и это может ей аукнуться крупными неприятностями.

Хомяк, судя по всему, не пострадал, а обиженный кот мог отомстить.

Ксюша глянула на подругу с укоризной.

— Ну, просили же тебя сначала спрашивать, а потом уже делать.

— А если бы он съел хомяка?

— Да ничего бы с этим Баськой не случилось. Он же дух-помощник. Его даже Хозяину Нави не так уже просто развоплотить. Особенно если учесть, что плоти там уже лет пятнадцать, как нет. Одна видимость.

— А Баська говорит, что он благодарен, — примирительно погладил хомячка Лева.

— Прям так и говорит? — не поверила Ксюша. — Хорош, Шатунов, заливать!

— Узнать бы еще мысли Люба, — озабоченно нахмурилась Маша, провожая взглядом кота, который с видом обиженного лорда-мэра удалился куда-то в малинник, гордо неся свой пушистый хвост.

— Это тебе даже наш Тигрис вряд ли расскажет, — вспомнил домашнего питомца Лева, отщипывая с куста малину и угощая Баську.

Ева последовала его примеру, не забыв и о себе. Наливные, налитые соком ягоды источали дивный аромат и на вкус оказались куда приятнее приторного молочного киселя, навевая воспоминания о прогулках по бабушкиному саду и знаменитом варенье. Из поездок в Наукоград они всегда возвращались с полными сумками заготовок, зимой радуя гостей жюльенами из подберезовиков, брусничными соусами или вареньем из жимолости.

В Слави жимолость, по всей видимости, не росла, зато малинник вскоре сменила земляничная поляна, почти такая, как та, по которой они в одном из ее снов гуляли с Филиппом. Догадывалась ли она, что ее видения окажутся пророческими? Только, когда они начали сбываться.

Опустившись вслед за спутниками на корточки, чтобы подкрепиться ароматными, сладкими ягодами, Ева подивилась тому, что осеннее золото сменила сочная зелень. И вовсе не темный малахит и строгий изумруд елей и кедров. На кленах и осинах трепетали молодые клейкие листочки, кудрявые кроны берез кое-где красовались золотистыми сережками, а кусты малины и ветви диких яблонь покрывал нежно-молочный цвет. Уж не попали ли они снова в Средний мир? Но тогда сколько же времени они на самом деле провели в пути, если снова наступила весна? И что тогда с Филиппом?

— Мы почти дошли до озера Водяного, — в ответ на недоуменный и даже испуганный взгляд Евы, пояснила Ксюша.

Ева выдохнула едва ли не с облегчением. Она тоже слышала журчание ручья и ощущала становившийся все острее запах нагретой озерной воды и тины.

— Если Хозяин вод будет в настроении, у него в гостях и заночуем, — поправляя намявший плечи ремень палатки, мечтательно улыбнулся Лева.

— А может быть, не надо? — с сомнением передернула плечами Маша, видимо, вспоминая какой-то неприятный эпизод из прошлого путешествия.

— Да брось! — ласково потянулся к ней Лева. — Зачем мне на чужих русалок засматриваться, когда у меня своя жар-птица есть? К тому же мы ж хотели встретиться с Василисой.

К этому времени деревья расступились, открывая вид на большое круглое озеро. Словно око ресницами обрамленное зарослями рогоза и ракитовыми кустами, окруженное звенящим птичьими трелями весенним лесом, оно выглядело не просто живописным водоемом, но едва ли не живым и даже разумным существом.

— Ну ты и загнула, девица! Не хватало мне, старому, только разумных озер. И так с дочерями и внучками своевольными не ведаю, что делать, еще хочешь, чтобы угодья, которые они охраняют, свое мнение имели?

Услышав звук скрипучего, словно из бочки доносящегося, хотя и достаточно доброжелательного голоса, Ева от неожиданности едва не навернулась с обрыва. Лева ее удержал.

То, что она поначалу приняла за живописную корягу или поросший мхом и водорослями валун, не просто разговаривало, но смотрело на нее вполне осмысленным и даже проницательным взглядом больших, сильно навыкате, голубых глаз. Огромный рот, из которого то и дело высовывался длинный и цепкий, точно лиана, лягушачий язык, открывался и закрывался в звуках человеческой речи, а руки с перепонками между пальцев держали половник, помешивая в огромном котле золотистое варево, источавшее дивный запах тройной ухи.

— Ну что уставилась? — спросило существо. — Али Водяного никогда не видела?

— Да где ж ей видеть, дедушка? Ты сидишь здесь в Слави, людям не показываешься. Даже на свадьбу к нам с Иваном не пришел!