Соколиный клич

Но не бывает худа без добра. Когда эмоции остыли, он увидел себя со стороны. Как он вот так же возвёл в душе мавзолей для своего маршала, чтобы снова и снова совершать паломничество к его праху и едва ли не прикладываться губами к урне, в которой он хранился. Микаш держал её на тумбе у кровати, и даже в поездках с ней не расставался, опасаясь, что люди Лесли могут её похитить, а они ведь пытались несколько раз.

Как же это всё-таки глупо и мелочно. Нужно научиться отпускать. Мёртвое — мёртвым.

В тот вечер он решился. Взял урну, тайно, под покровом ночи забрался на самый высокий холм в окрестностях Ловонида и высыпал прах из урны. Западный ветер едва не сбил Микаша с ног резким порывом — так ему не терпелось вернуть себе своего обожаемого потомка.

— Радуйся, пока можешь. Сегодня ты победил. Но когда придёт пора, пощады не жди! Ты ответишь и за гибель Лайсве и за то, что сотворил со мной!

Ветер завыл в ответ, и слышалось в этом вое ликование, словно Безликий говорил: «Я и сам жду не дождусь этого славного мига!»

Урну Микаш наполнил пеплом с жертвенника и всё так же держал её возле кровати, чтобы никто не задавал лишних вопросов.

Лесли продолжал упорно ему сопротивляться, дразня хищника, как юркая газель. Когда-нибудь он доиграется… Когда-нибудь, когда Микаш будет знать, что Вечерний Всадник уже здесь, и мучения короля доставят ему столько же боли, сколько он доставил Микашу.

— В своё время мы обязательно придадим тело моей жены священному пламени, — заверил помощника Архимагистр. — А пока вы сами дали клятву, что не будете трогать бежавших с Авалора Сумеречников. Её точно нарушать не стоит, иначе мы пошатнём и без того болтающееся на грани мироздание.

— Если говорить о равновесии, то стоит напомнить, что простые единоверческие проповедники не слишком довольны нами и нашими методами.

— Так надавите на Убийцу Фальке и этого толстобрюхого главу жрецов, чтобы их приструнили. Неужели всем нужно заниматься мне самому?

— Они-то приструнят. Но боюсь, не перестанут лезть в наши дела. Нужно подумать о том, чтобы перенести главную резиденцию подальше от Констани. Ловонид лучше всего подходит для этого, раз уж вы проводите большую часть времени при авалорском королевском дворе.

— Цитадель Безликого? Никогда в жизни! — криво усмехнулся Микаш. — Это временно, пока не разыщу семейство лорда Комри. Уж их-то вы клятву не трогать не давали по своему безрассудству и глупости?

Трюдо хмуро качнул головой. Микаш кивнул.

— А после нам там делать будет нечего. Эскендерия расположена гораздо удобнее. Недаром Сумеречники отправляли походы по всему Мунгарду именно оттуда.

— Но город не наш. Пускай даже защитников там почти не осталось, но пробиться сквозь неприступные стены будет очень тяжело.

— Когда это Предвестники Мрака останавливались перед трудностями? Нет, блистательный оплот Сумеречников должен пасть, и тогда их дух будет окончательно сломлен, останется лишь жалкая горстка беженцев в Норикии. Мы покорим Эскендерию с помощью нового изобретения книжников — жидкого огня, секрет которого нам удалось выкрасть из Поднебесной. Его я и опробовал в Заречье. И работает он не хуже, чем сильнейший пирокинез — все мосты к моему прошлому, как ты выразился, сожжены окончательно и бесповоротно. Пришла пора великих завоеваний. К пришествию Тени весь Мунгард будет наш. А когда король Лесли расколется, Вечерний Всадник будет у нас в руках, и ничто уже не сможет отвратить Час возрождения.

— Хорошо, только как вы заставите Вечернего Всадника отдать жизнь добровольно?

— Поверь, мой друг, я сделаю его существование в этом мире настолько непереносимым, что в нужный момент он приползёт ко мне на коленях и станет умолять совершить правосудие, не будь я дух возмездия.

— Раз вы так уверены в своих силах, — пожал плечами Трюдо.

Настолько нагло и прямолинейно Предвестники никогда себя не вели, поэтому и завоевание их продвигалось очень медленными темпами. До перерождения Микаша, естественно.

— Ещё одно донесение, если позволите, — продолжил меж тем помощник. — Магистр Кербатов докладывает, что зреет ещё один заговор, на этот раз здесь, в Стольном, при дворе. Судя по слухам, в этом замешан капитан дворцовой стражи Оленин. Он происходит откуда-то с востока, из-за Рифейских гор. Обладает большим влиянием в своих кругах. Говорят, он связан с Сумеречниками, даже утверждают, что видели у него амулет Кишно, скрывающий ауры. Проверить бы, только жаль, что все архивы ордена сгорели при взятии Стольного.

— Мой шурин тут знатных дел натворил. Тогда ведь целый квартал сгорел — только отстроили, — Микаш хищно улыбнулся.

Брат-близнец Лайсве, Вейас, поджёг штаб, когда Предвестники Мрака взяли Стольный и пришли за ним, чтобы обратить. Но обратить не смогли, он погиб так же, как сестра. Предвестники считали, что в их крови содержалось ядовитое для Мрака вещество, но Микаш знал правду. Оба близнецы Веломри погибли по воле Безликого.