«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе?

Плохое планирование и плохое же боевое обеспечение ударов следует выделить как еще один крупный тактический порок советской штурмовой авиации – присущий ей вплоть до конца 1943 г. Насколько неудовлетворительно обстояли здесь дела еще накануне Курской битвы, показывает, в частности, директива командующего ВВС Красной Армии А.А.Новикова от 7 июля 1943 г., в которой подводились итоги работы советской авиации в марте – июне 43-го. Прошло уже два года войны, а подавление зенитной артиллерии, прикрывающей объект удара, по-прежнему «проводится далеко не всегда и обычно носит случайный характер. В результате этого штурмовики [...] несут потери, а эффективность их действий снижается». «Воздушная разведка объектов перед ударом не проводится, штурмовики [...] обычно действуют по неразведанным целям, не зная месторасположения объекта, его характера и особенно средств ПВО. Отсюда частые случаи невыхода на цель или встречи с неожиданно сильным противодействием зенитных средств и истребительной авиации противника», т.е. опять-таки снижение эффективности ударов. (Согласно докладу заместителя Верховного Главнокомандующего Г.К.Жукова и начальника штаба ВВС Красной Армии С.А.Худякова И.В.Сталину от 12 августа 1943 г., «неудовлетворительную» организацию «разведки на себя непосредственно перед нанесением удара» штурмовые авиачасти 2-й воздушной армии Воронежского, 5-й – Степного и 17-й – Юго-Западного фронта демонстрировали еще и в ходе Курской битвы.) Вообще, принимая решение на вылет группы, командиры не желали учитывать обстановку на маршруте и в районе цели! В итоге, констатировала директива от 7 июля, «наша штурмовая авиация [...] используется в основном по шаблону. Систематически повторяются одни и те же способы атак, высоты, боевые порядки, маршруты, заходы и уход в одном направлении». «Такие действия легко предугадываются противником и приводят к частым срывам выполнения задачи»¹¹⁵. В самом деле, заранее зная, откуда появятся, где окажутся и что предпримут Ил-2, немецкие зенитчики быстрее обнаруживали их и быстрее брали на прицел; немецкие истребители быстрее принимали решение на атаку – и многие «илы» просто не успевали нанести удар по цели...

А зачастую – по крайней мере, до весны 1943 г. – командиры штурмовой авиации вообще не считали нужным планировать (пусть даже по шаблону!) боевой вылет, детально прорабатывать с каждым экипажем его конкретные действия на маршруте, при атаке цели и возвращении! В 1941 г. отказ от проведения предполетной подготовки – в ходе которой летчики должны были в деталях уяснить маршрут со всеми его ориентирами, направление захода на цель и выхода из атаки, способ атаки цели, последовательность применения различных видов оружия, варианты действий при встрече с зенитным огнем и истребителями противника, порядок ухода от цели и т.п. – в штурмовых полках вообще был нормой. В результате летчики часто срывали выполнение боевого задания уже из-за одной только потери ориентировки... Еще во время Харьковского сражения в мае 1942 г. в штурмовых авиачастях ВВС Юго-Западного фронта задачи экипажам командиры ставили «нечетко, неконкретно»; предполетную подготовку опять не организовывали. Примерно так же – без детального изучения «поставленной задачи, маршрута следования, характера цели и тактической обстановки» – выпускали на боевые задания и экипажи «горбатых» 8-й воздушной армии Сталинградского фронта во время советского контрнаступления под Сталинградом в ноябре 1942-го – феврале 1943-го¹¹⁶. Судя по воспоминаниям А.Н.Ефимова, примерно так же еще в конце 1942-го – начале 1943-го обстояли дела и в 198-м штурмовом авиаполку 233-й штурмовой авиадивизии 1-й воздушной армии Западного фронта. Например, перед первым боевым вылетом Ефимова (30 ноября 1942 г.) ведущий четверки лейтенант А.Н.Васильев уточнил лишь маршрут, порядок взлета и построения группы; вопросы же распределения сил группы при ударе по цели, порядка применения различных видов оружия и выхода из атаки остались невыясненными... Когда же назначенный командиром звена Ефимов стал тщательно планировать перед вылетом действия своей группы над целью, это было воспринято в полку как нечто странное. «[...] Над нашим звеном, – вспоминает Ефимов, – посмеивались [...] стали называть академиками» – и только потом, «постепенно», «такую заблаговременную подготовку к вылетам ввели и в других звеньях и эскадрильях»...¹¹⁷