Сократ Сибирских Афин

— Видать, футбольные ворота всякий раз оказываются за горизонтом событий, как только наш футболист ткнет мяч ногой, — предположил Сократ.

И хотя производственное совещание о футбольных делах велось еще с весны, все вновь оживились и начали наперебой давать друг другу советы. Но всех, конечно, переорал Межеумович.

— Нужно крепить дисциплину футбола! — заявил он. — Взял соцобязательство, упади, а выполни! Идейная закалка! Идеологическая подготовка! Трудовой энтузиазм необозримых футбольных масс! А они вместо этого, так их и перетак! тренируются, какие-то там стандартные положения отрабатывают. На руках отжимаются и, смешно сказать, приседают на задних ногах! А где партсобрание?! Где патриотизм и мертвая хватка?! Да я бы!.. Да мне бы!.. Да в два счета бы!..

Тут знатоки футбола сообразили, что надо менять тренера. Межеумович уже и план идеологической диверсии выдал, и как у пердячинских “Пердунов” выиграть на их же поле поведал. Его уже и качать начали, но пока что только подбрасывали, но не ловили.

Я подумал, было, что диалектик уволен славным Агатием и ищет себе новую, материалистическую работу, но тут его так крепко уронили, что пришлось помогать, сам бы он уже не встал.

Каллипига мигом отерла свой прозрачной столой пыль с его лица, отряхнула варварский костюм. Знатоки футбола вошли в раж и хотели от восторга разорвать Межеумовича на куски, чтобы каждому, хоть немного, но досталось, да тут все испортил Сократ.

— По жребию надо выигрывать, — посоветовал он. — Перед самым матчем кинуть на бобах: кому черный, а кому белый. Кому выпадет белый, тот и выиграл.

— А кому черный? — поинтересовались знатоки футбола.

— А кому черный, тот тоже выиграл.

— Как же это? — с такой силой задумались знатоки футбола, что даже забыли о смене тренера и позволили нам продолжить путь в поисках прибыльной работы.

— Давать советы, как управлять государством или играть в футбол — опасное занятие, — сказал Сократ, — потому что каждый знает это доподлинно и беспрекословно.

— Ничего они не знают, а вот я знаю все! — заявил диалектический материалист.

Мы отошли на безопасное расстояние, и Сократ сказал:

— Я вижу, дорогой Межеумович, что нет такого вопроса в мире, который бы тебя озадачил.

— Да, Сократ, — ответил материалист. — Я утверждаю, что ни разу за много лет, с тех пор, как меня вступили в Самую Передовую в мире партию, никто не задал мне вопроса, который бы меня озадачил.

— Счастливый ты человек, милый Межеумович! — воскликнул Сократ. — А скажи-ка нам, в каком искусстве, кроме футбола, ты так бесконечно сведущ?

— В диалектическом и историческом материализме, а также во всем остальном без остатка.

— Значит, поэтому тебя и называют диалектическим Межеумовичем?

— Да. Сократ. Но еще и диалектическим материалистом, и материалистическим диалектиком, и историческим материалистом…

— … и материалистическим истористом, и историческим диалектистом, — подхватил Сократ.

— Правильно, Сократ! И еще многими другими, далеко не матершинными названиями, которые подобают верным последователям Отца и Основателя и всех его Последователей до самого последнего!

— Неужели и самый последний последователь вашего писания уже народился, и оно, это учение, вот-вот кончится?

— Тьфу, на тебя, Сократ! — возмутился Межеумович. — Как может кончиться божественное и единственно правильное учение? Оно беспредельно и бесконечно!

— Уж, не об Апейроне ли Анаксимандра ты говоришь?

— Тьфу, на вас всех! — прямо-таки озлился диалектик. — Нет никакого апейрона! И вообще ничего в мире нет, кроме единственно верного учения!

— Давай поглядим внимательно, что ты, собственно, понимаешь под единственно верным учением, — попросил Сократ. — Ведь я так и не могу толком разобраться в этом деле.

— Оно и видно!

— Когда, например, горожане соберутся, чтобы выбрать врача для проведения всеобщей клистиризации, или золотаря, чтобы очистить выгребные ямы, станет ли тогда диалектический и исторический материалист подавать советы?

— Ну… — замялся Межеумович. — Как тебе сказать?

— Разумеется, не станет, — сам себе ответил Сократ, — потому что в каждом таком случае надо выбрать самого сведущего в таком деле человека. И так же точно, когда нужно соорудить городские стены, или пристани, или корабельные верфи, требуется совет не диалектического и исторического материалиста, а строителей. А когда совещаются, кого выбрать в стратеги — для встречи ли с неприятелем в открытом бою, для захвата ли Новоэллинска, — опять-таки советы подают не партийные товарищи, а люди сведущие в военном искусстве. Что ты на это скажешь, неподдающийся внешнему воздействию Межеумович?

— Это все безудержная демократия виновата! При развитом социализме и чуть было не наступившем по установленным срокам коммунизме партийцы могли и даже обязаны были подавать своей совет по каждому любому поводу, хотя бы даже кто пукнул нечаянно. А что ты, кстати, привязался ко мне, Сократ?!

— И что ты, правда, мучаешь милого Межеумовича, — сказала и Каллипига, в то же время что-то пытавшаяся раскусить своими ровными и белыми зубами.