Сократ Сибирских Афин

— Какая профессия лучше отблагодарит работника? Какая радушнее примет человека, заботящегося о ней? Когда он подойдет и нагнется, она протянет, что ему нужно! Какая примет незваных гостей с большей щедростью? Где больше удобства, как не на огороде, провести зиму, пользуясь огнем в изобилии и теплыми ваннами? Где приятнее, как не за городом, провести лето, наслаждаясь купанием, дуновением ветерка и тенью? Какая другая профессия доставляет богам более подобающие им жертвы или более многолюдные праздники в честь наших Отцов родных и бессмертных, в каком-то тайном смысле, Вождей? Какая жизнь милее самому себе, приятнее жене, желаннее детям, любезнее друзьям? Мне непонятно, как может свободный человек получать от какого-нибудь предмета больше удовольствия, чем от земли, и найти занятие, приятнее или полезнее для жизни, чем земледелие. Кроме того, земля охотно учит и справедливости, кто может понимать ее уроки: чем лучше кто ухаживает за нею, тем больше добра она сама ему делает.

— Справедливо, истинно, правильно, — зашумели в тамбуре и тут же угомонились.

А я пристроился на подножке уже чуть ли не с комфортом.

— Но представим себе, что многочисленная армия лихоимцев, воров и проходимцев лишила огородников, приученных к энергии и мужеству, плодов их работы: с такой хорошей подготовкой души и тела они могут идти, если бог не препятствует им, в землю тех, кто им мешает, и брать там себе пропитание.

Вагон ахнул! Ведь чего проще! Отнять у бомжей урожай, взращенный ими! Ведь даже проще и надежнее добывать себе пищу с оружием в руках, чем с земледельческими орудиями!

— Вместе с тем земледелие приучает людей помогать самими себе. Поэтому, кто хочет хорошо обрабатывать землю, должен возбуждать в себе энергию и готовность к повиновению. Как командир, ведущий войска на врагов, нужно награждать себя, как хорошего воина, и наказывать, как нарушителя дисциплины. Равным образом, земледельцу приходится часто обращаться с увещеваниями к самому себе, ничуть не меньше, чем командиру к солдатам; да и добрая надежда, обещанная самому себе, нужна ничуть не меньше, чем нам-всем, но даже и больше, чтобы у самого себя была охота оставаться у нас-всех в полнейшей свободе. Какое прекрасное изречение, что земледелие, — мать и кормилица всех профессий! Если земледелие процветает, то и все другие профессии идут успешно. А где земле приходится пустовать, там угасает почти всякая деятельность. И на суше, и на море, и во всем Космосе!

Выслушав это, мы-все приободрились неимоверно и поняли, что электричка тянется слишком уж медленно, и наш трудовой подвиг откладывается на неопределенное время. А ведь еще придется в Пердячинске ждать, когда пройдет встречный фирменный поезд “Фомич”. Железная дорога здесь почему-то была одноколейной!

Что тут началось! Проклинали, конечно, в первую очередь Сибирско-Афинское министерство путей сообщения, предлагали подтолкнуть электричку, но как-то вполне закономерно и естественно, в конце концов, заговорили о видах на урожай. Мы-все начали делиться теоретическими советами, практическим опытом, обмениваться мнениями, высказывать соображения, выслушивать информацию об урожайности местных и зарубежных, варварских сортов культурных растений.

Эх, сейчас бы нагнуться над грядкой, уставиться толстым или худым задом (это уж у кого какой произрос) в зенит и начать, и пойти, и наддать, и возрадоваться и возликовать от близости к земле, от того неизъяснимо таинственного и сладостного чувства, что ты ее лелеешь и облагораживаешь, холишь и возделываешь.

И я тоже возликовал, на сколько мог. А что, чем я хуже нас-всех?

Но тут раздался самоуверенный, как всегда, и громкий голос исторического и диалектического материалиста Межеумовича. Еще на вокзале Сибирских Афин заприметил я его, но надеялся, что никакого инцидента не произойдет, потому что материалист был нагружен рюкзаками, сумками, знаниями и единственно правильными идеями сверх всякой меры. Такой груз не всякий бы и Геракл выдержал. А теперь, то ли скинул он все на пол тамбура, то ли попривык, приноровился… Во всяком случае, заговорил:

— Все, что ты говоришь, Сократ, прекрасно. Но ты не упомянул о том, что в земледелии очень много такого, чего человеку невозможно предвидеть: град, коллективизация, иней, раскулачивание, иногда засуха, продразверстка, страшный ливень, укрупнение, а то и разукрупнение, ржа, мучнистая роса, призывы разного рода, фитофтороз, необходимое руководство всем и вся и так далее… Все это часто улучшает и шибко сильно увеличивает даже самые превосходнейшие расчеты и виды на урожай, значительнее вознаграждая труды труженика земли.

Сократ припух на какое-то время. Электричка всполошилась и чуть было не перевернулась. И действительно, а как такой невиданный урожай вывозить с огородов по дорогам Сибирской Эллады?