Сокровение. Книга 1. Сказания кровавой дани

Они вошли в дом. Пол был из каменных плит, вдоль стен на небольшую высоту били фонтаны. Над ними пышно цвела всевозможная растительность, цветки которой, светясь оранжевым и алым, сами не терпели солнечный свет.

– Скажите, монсеньор, неужели вы пришли ко мне, лишь чтобы вручить подарок? – поинтересовалась Эйни, желая узнать истинную причину визита Валтерия.

– Мне нужны твои потрясающие способности создания необычайно прелестного платья, – ответил гость.

– Как скажете. А размеры вы знаете?

Чуть запнулся монсеньор, проходя вместе с портнихой сквозь арку, и ответил:

– В точности как у тебя.

Эйни немного засмущалась, но она никогда не стремилась стать спутницей сына самого могущественного существа в мире.

Она была очень приземленной и скромной девушкой, несмотря на свою необычайную красоту. Удивительно то, почему до сегодняшнего дня сам Валтерий не находил ее столь привлекательной, какой он счел Валерию. Возможно, кроткий нрав был не по нем.

– Какого цвета нужно платье? – спросила девушка.

– Сделай что-нибудь прекрасное, как ты умеешь.

– Какого цвета ее волосы и глаза?

– Янтарные глаза… шатенка.

Валтерий осмотрел комнату, где Эйни трудилась. Огромное многообразие различных работ с одной стороны, рисунки – с другой, в уголке швейная машинка, рядом с которой лежат всевозможные ткани, пуговицы, нитки.

– Монсеньор, к вечеру я сделаю для вас эксклюзивную работу.

– Спасибо, Эйни.

Эпизод 39 Выживание

Расцветают, словно букеты, голубые кораллы каждый раз, как над ними кто-то проплывает, и не важно – плот ли это или животное. Внутри соцветий располагаются, словно жемчуг, уже созревшие драгоценные камни. А несозревшие – желтые мягкие личинки, напоминающие плюшевые одуванчики, поедают небольшие рыбки с изумрудной чешуей. Проплывая по Оканике, чем глубже становилась бездна под плотом де Лара, тем интереснее было наблюдать за игрой цвета. В чистейшей воде мерцают огоньки, словно звезды, но, как оказалось, это очередные рыбки сбивают с толку хищников, которые иногда умудрялись их съесть. Плотоядные выглядят неуклюжими, однако их металлические вытянутые челюсти сами по себе говорят о том, что с ними лучше не шутить.

Привязанные к плоту верблюды, как оказалось, прекрасно справлялись с плаванием. А находящиеся на плоту Манрике, Берто, Гермэк, Лами и Амадей безустанно гребли в сторону горы Кора-агро. Красная, с изогнутой вершиной, она была высоченной и видна была еще с противоположного берега.

Преодолевая самую узкую часть моря, граф с командой уже проплывает сквозь синюю, иногда вперемешку с розовыми лепестками растительность.

– Берто, будь готов. Скоро начнется, – предостерег Манрике.

– Есть, – отозвался блондин, приготовив лук.

– Быть готовым? К чему? – взволновался Лами.

А Амадей, как всегда, суетливо округлил глаза. Вдруг пошатнулся плот, раздался грохот, и Гермэк свалился в воду. Верблюды в панике замычали и зашатали плот своими суетливыми движениями.

– Крокодил! – в ужасе закричал Амадей.

Берто, оборачиваясь, успевает заметить чудовищную пасть, которая смыкается на одном из верблюдов и тащит его ко дну. Все никак драбант не может прицелиться. Манрике бросается резать веревку, связывающую добычу хищника и плот. Голова Гермэка выныривает из воды, и тут стрела, пролетевшая в миллиметре от его уха, пробивает разинутую пасть еще одного чудовища. Берто подмигивает гному, глаза которого переполнены ужасом. Пасть третьего крокодила появляется из водорослей и впивается в плот, на котором все еле удержались, чтобы не оказаться в воде. Гермэк достает нож и вонзает его хищнику в бедро, после чего крокодил отступает. Стрела Берто на этот раз не может пробить кожу чудовища. И оно, ухватившись мертвой хваткой, тащит гномав глубину.

– Все закончилось? – проговорил дрожащим голосом запыхавшийся от страха Амадей.

– Гермэк! – от переизбытка эмоций граф кричит в сторону серой жижи на воде, которая, скорее всего, является кровью плотоядного. Надеется, что произойдет чудо.

Берто нацелил лук и замер в ожидании. Оставшиеся четыре верблюда перестали, наконец, дергаться. Почти минутную тишину, показавшуюся часом, прерывает шум брызг. Амадей дернулся и, испугавшись, закричал, ожидая увидеть чудовище:

– А-а!

Выныривая, бесстрашный гном вдохнул, будто это последний глоток жизни.

– Гермэк! Хвала Илакелю! – с облегчением произнес граф и подал руку чуть не потонувшему кузнецу.

Подняв Гермэка на плот, соратники хлопали его по спине и трепали по волосам, радуясь, что он уцелел.

Эпизод 40 Асэя'н Аурон