Сокровение. Книга 1. Сказания кровавой дани

Но никто, кроме Лами, не разобрал ни слова. Все застыли, кроме актера, которому пришлось прошептать в ухо графу перевод: «Господин, мне кажется ваше лицо знакомым». Амадей замешкался, его розовый грим сделался красным. Тут уверенный в себе Манрике шепнул актеру: «Кабальеро не желает говорить с недостойным», – и перевел надменный и холодный взгляд на инерзита, который сразу же опустил глаза, после недовольного выражения Лами:

– Kabailero le rulio r feleo iv lekrovue.

Манрике высокомерно поднял подбородок и прошел сквозь золотые врата с характерными вырезами.

Проходя по необычайной красоты полянам, команда впадает в восторг. На сверкающих светлых просторах танцуют роскошные павлины. Темно-синие призмы кристаллов у бирюзовых природных бассейнов ненавязчиво сливаются с зеленой и голубой листвой изящных кустов. Пурпурные плоды и цветы еще больше украшают этот шедевр.

– Куда дальше? – спрашивает граф своего подданного.

– Сюда, господин! – отвечает Лами, обходя бассейн.

Они направляются вдоль топиаров в форме коней и лебедей, добираясь до огромного склона, куда ниспадает река Сумара. Лами хватается за лианы и в прыжке исчезает за струями водопада. Манрике, увидев такой фокус, понимает, что Амадей так не сумеет. Поэтому граф поручил Гермэку – самому сильному в команде – помочь перетащить толстяка сквозь водопад. Берто помогает перенести оружие. Амадей, застыв на пару секунд, запаниковал:

– Нет, нет, нет! Я не буду этого делать!

– Кузнец! Это приказ! – рассердился измученный граф.

– При всем уважении, господин, я не прыгну!

Манрике бросил разящий взгляд на Амадея. Руки здоровяка еще сильнее затряслись. Дышать стало тяжелее, как и мыслить логически.

– Можешь оставаться здесь, но тогда инерзиты прикончат тебя! – не удержался даже гном, который был самым спокойным.

Граф плавно отвел грозный взгляд и взялся за лиану, а следом и Гермэк.

– Стойте! – в панике, дрожа закричал Амадей. Граф с силачом обернулись, затем толстяк продолжил, – я не знаю… я не знаю, что мне делать. Мне страшно!

– Не бойся, Амадей. Хватайся как можно крепче за лианы и наши шеи. Ноги скрести.

Граф и гном ухватились что есть силы за природный канат, а другой привязали за пояс здоровяка. Они подошли к краю обрыва, ощущение высоты навевало ужас. Голова кружилась даже у де Лара. Тут Амадей уперся:

– Я не могу, не могу! – и начал пятиться.

Остальные сжали его мощными руками и закричали:

– Все! Выбора нет! Держись крепче! Три, четыре! – и прыгнули в бездну.

В глазах Амадея потемнело, все, что ему оставалось, это отдаться полностью на волю случая. Единственное, что он контролировал, – это насколько сильно он сжимал руками своих соратников. В момент, когда их масса полностью выпрямила лианы, этой троице стало невероятно тяжело. Чудом они не сорвались. Совершив дугу вовнутрь, руки Амадея не выдерживают, и он тянет за собой остальных. Пальцы Манрике соскальзывают с каната. Собрав всю волю, он терпит боль от того, как горит его ладонь. И последняя надежда возлагается на Гермэка. Ведь вся тяжесть теперь приходится на него. Пересекая водопад, рука графа полностью срывается, скользит и рука гнома. Повезло, что Берто и Лами вовремя успевают зацепить Амадея. Они все вместе приземляются у самого края тверди, слегка нависая ногами над обрывом.

– Вы целы? – переживает Лами.

– Да, порядок, – отвечает лидер, осматривая ожоги на руке. Поднимаясь на ноги, помогает встать толстяку.

Амадей все еще не может отдышаться от испуга.

Коричневые кристаллы тускло освещают пещеру. И карфазиановое оружие выручает их в этом полумраке. Берто передает кувалду Гермэку а меч командиру.

Они пробираются вглубь, мимо стен с гравюрами сражений, тут драбант спрашивает актера:

– Что дальше, Лами?

Тот молча посмотрел на блондина и опустил глаза.

– Что, ты не знаешь? – возмутился граф.

– Нет, господин. Я этого не знаю. Потому что не был там. Но мне рассказывали, что можно выйти на тропу и через лес добраться до назначенной горы.

– Ты хоть узнал, сколько инерзитов может быть у нас на пути?

– Отряд, может, два…

Манрике отвел недовольный взгляд в сторону, понимая, что выбор все равно невелик.

Эпизод 87 Гигант и карлик

В вечернем северном лесу снежинки постепенно застилали землю белым ковром. Могучий убийца и его заложник уселись на камнях, привязав фаваина неподалеку от монстра. Голодный сархос буквально уничтожает коз павших гномов. Пока Равхал считает добытые монеты, слуга в белой песцовой шубе с золотыми застежками готовит вепря. На его желтом безбородом хмуром лице почти всегда играла легкая ухмылка. Выгнутые дугой брови выдавали злорадство, а горбатый нос и глубокая морщина на круглом подбородке придавали лицу мужчины выражение решительности. Вьющиеся тяжеленные темные волосы укрывали часть лица, прибавляя харизмы.

– Шестьсот… – прошептал орк, затем поднял озлобленный взгляд на карлика и зарычал, – всего шестьсот аскеральд?

Гном виновато посмотрел снизу вверх, и Равхал продолжил:

– Это твое обещанное богатство?

– Прошу, не злись.

– Не злиться? Этого не хватит, чтобы прожить в тени под династией Аскаев!