Сокровенная роза

Зачем упорствуешь, двойник заклятый?
Зачем, непознаваемый собрат,
Перенимаешь каждый жест и взгляд?
Зачем во тьме — нежданный соглядатай?
Стеклом ли твердым, зыбкой ли водой,
Но ты везде, извечно и вовеки —
Как демон, о котором учат греки, —
Найдешь, и не спастись мне слепотой.
Страшней тебя не видеть, колдовская,
Чужая сила, волею своей
Приумножающая круг вещей,
Что были нами, путь наш замыкая.
Уйду, а ты все будешь повторять
Опять, опять, опять, опять, опять…

Мои книги

Мои (не знающие, кто я) книги —
Такой же я, как и черты лица
С бесцветными глазами и висками,
Которое пытаю в зеркалах
И по которому веду ладонью.
Не без понятной грусти признаю,
Что все, чем жив, останется на этих
Листках, не ведающих про меня,
А не других, перебеленных мною.
Так даже лучше. Голоса умерших
При мне всегда.

Талисманы

Экземпляр первопечатной Снорриевой "Эдды",
опубликованной в Дании.
Пять томов шопенгауэровских "Сочинений".
"Одиссея" Чапмена в двух томах.
Сабля, сражавшаяся в глуши.
Мате с подставкой-змеей,
привезенный прадедом из Лимы.
Стеклянная призма.
Камень и веер.
Стертые дагерротипы.
Деревянный глобус, подарок Сесилии Инхеньерос,
доставшийся ей от отца.
Палка с выгнутой ручкой, видавшая степи Америки,
Колумбии и Техаса.
Набор металлических столбиков с приложеньем
дипломов.
Берет и накидка почетного доктора.
"Мысли" Сааведры Фахардо, пахнущие
испанской краской.
Память об одном рассвете.
Стихи Марона и Фроста.
Голос Маседонио Фернандеса.
Любовь и слова двух-трех человек на свете.
Верные мои талисманы, но и они не помогут от тьмы,
о которой лучше молчать, о которой
поклялся молчать.

Восток