Сокровенное таинство

Укрыв простыней израненное тело, Фиделис повернулся, взял лежавшую рядом полотняную рубаху и, встряхнув ее, надел Хумилису через голову, а потом очень ловко продел в рукава иссохшие руки. Приподняв больного, юноша аккуратно разгладил складки и лишь потом обернулся к двери.

На пороге стоял Хью, которого все рады были видеть, а за его спиной маячил незнакомец ростом чуть повыше Берингара.

Гериет из-за плеча Хью оглядел собравшихся, молниеносно переводя взгляд с одного на другого. Он будто присматривался и оценивал тех, с кем, вероятно, ему придется иметь дело.

Простоватый на вид брат Кадфаэль явно принадлежал к здешней братии и казался вполне безобидным, О распростертом на постели больном Адам уже кое-что знал. Больше всего Гериета заинтересовал третий, Фиделис, который неподвижно стоял у топчана, надвинув на глаза капюшон, — сразу и не поймешь, что за птица. Взглянув на него, Адам на мгновение задержал свой взор, а затем отвел глаза, и лицо его приняло прежнее невозмутимое выражение.

— Брат Эдмунд разрешил нам войти, — обратился к Хумилису Хью, — но если мы будем тебя утомлять, гони нас взашей. Мне очень жаль, что ты неважно себя чувствуешь.

— Лучшим лекарством для меня, — отозвался Хумилис, — были бы добрые вести. Брат Кадфаэль не станет возражать против такого лекарства. Да и не так уж я болен. Это просто слабость — все из-за несносной жары. — Хумилис говорил чуть медленнее, чем обычно, и голос его был слаб, но дышал он ровно, и взор его был ясен и спокоен.

— Кого же ты привел с собой?

— Помнишь, — сказал Хью, — прежде чем уехать, Николас рассказывал о том, что из тех четверых слуг, что провожали леди Джулиану в Уэрвелль, удалось расспросить только троих. Так вот — я откопал четвертого и привез его сюда. Это тот самый Адам Гериет, который выехал с ней из Андовера, наказав своим спутникам дожидаться его возвращения.

Хумилис приподнялся, из последних сил напрягая свое иссохшее тело, и вперил взгляд в Гериета, а Фиделис, тут же опустившись на колени, бережно поддержал своего друга, подложил ему под спину подушку и снова замер, отступив в тень.

— Да неужто теперь мы нашли всех, кто ее охранял? Стало быть, — промолвил Хумилис, внимательно разглядывая крепкую фигуру и грубоватое загорелое лицо стоявшего набычившись Гериета, — ты и есть тот самый ловчий, который, как говорили, был предан ей с самого детства?

— Да, это так, — твердо ответил Адам.

— Расскажи-ка брату Хумилису, когда и как ты расстался с этой леди, — распорядился Хью. — Пусть он тебя послушает.

Адам глубоко вздохнул и повторил все то, что уже поведал шерифу в Бригге, не выказывая никаких признаков растерянности или страха.

— Она велела мне возвращаться и оставить ее одну. Я так и сделал. Она была моей госпожой, я всегда выполнял все ее желания, и на сей раз поступил так же.

— И ты вернулся в Андовер?

— Да, милорд.

— Не слишком же ты спешил, — с обманчивой мягкостью заметил Хью. — От Андовера до Уэрвелля всего-то несколько миль, и ты сам сказал, что леди отпустила тебя, не доехав до аббатства. Как же тебя угораздило вернуться в Андовер только в сумерках? Любопытно, где это ты пропадал столько времени?

Сомневаться не приходилось — на сей раз вопрос угодил точно в цель. На какой-то миг Адам опешил, у него аж перехватило дыхание. Он уставился на Хью, и его глаза, казавшиеся до этого момента равнодушными, вспыхнули. Но всего лишь мгновение потребовалось ему на то, чтобы усилием воли совладать со смятением. Голос его по-прежнему был спокойным, и заминка, казалось, была слишком краткой для того, чтобы успеть придумать правдоподобную небылицу.

— Милорд, мне прежде не случалось бывать на юге, и я тогда полагал, что больше не доведется. Госпожа меня отпустила, а Винчестер был совсем рядом. Я о нем разные байки слышал, но никогда и не надеялся повидать своими глазами. Может, оно и нехорошо, что я сразу не вернулся назад, да любопытство меня одолело — дай, думаю, съезжу да поглазею на город. Там я и пробыл весь день. В то время в Винчестере было мирно, гуляй себе на здоровье. Я и в церковь тамошнюю зашел, и в трактире перекусил, доброго эля выпил. Потому и вернулся в Андовер лишь поздно вечером. Так что эти ребята вам правду сказали. Ну а на следующее утро мы отправились домой.

Хумилис, который знал Винчестер как свои пять пальцев, начал расспрашивать Адама о городе. Голос его звучал ровно и сухо, но глядел он на Гериета настороженно и пытливо.

— Конечно, нет ничего худого в том, что ты решил выкроить несколько часов для себя, раз выполнил то, что было велено. Расскажи-ка поподробнее, что тебе запомнилось в Винчестере.