Сокровенные мысли (СИ)

— Дело не в этом, Брайан, — перебила я его, уже не сдерживая слезы. — Ты начал пробивать мои стены после первого нашего поцелуя, и уже тогда я не понимала, что со мной происходит. Но мы ведь понимали, чем это закончится.

Мое сердце стучало как ненормальное, и душа была натянутой струной. Если ты хочешь любить, то должен уметь прощать, но также идти против собственных желаний ради другого человека.

— Черт! Черт! Черт! Эмили, я не смогу без тебя! Это глупо, — кричал он. — Тебя невозможно разлюбить! Давай мы вместе со всем разберемся.

— Брайан, не делай жизнь сложнее, чем она есть.

— Когда ты вернешься? — спросил он шепотом.

— Я не знаю, вернусь ли.

Я отключила звонок срывая последнюю нить. Я все время любила его и все время это отрицала, и это не проходило. А когда призналась в этом ему, себе и всему миру, случился конец. Случилось то, чего вернуть нельзя. Оборвалась нить, и мне пришлось его отпустить. При моем стремлении оставлять частичку себя себе, я буду защищать его, пусть даже наши мысли не совпадают, и это будет умножать боль в моем сердце. Вернуть ничего нельзя, и я попрощалась с ним навеки. Я открыла ноутбук, пока Макс держал его на коленях, и на старой почте нашла десятки сообщений от Брайана: «Я люблю тебя, Эмили, вернись ко мне», «Куда мне приехать и забрать тебя?», «Зачем ты это делаешь? Ты убиваешь меня!», «Прости меня». И самое ужасное, что он не виноват. Не в том, что я ушла. Просто я его табу. Каждому приходится платить. Я понимала, что мы двигаемся в определенную сторону, и в конце этого пути всегда кольца, узы брака, создание семьи, дети. Это нормально, такова жизнь, только я не думала, что это останется лишь в моих мечтах.

Включив Adelitas Way — Scream в сабвуфере, мы ехали по дороге, где единственным светом были мои фары. Музыка гремела в ушах, и я плакала из-за мужчины. Мы направлялись в Новый Орлеан, и это было самое долгое молчание между мной и Максом. В письме нужно было быть более убедительной. Поэтому я ранила его насколько могла.

«Я ухожу. Не хочу быть в тисках. Не хочу, чтобы ты разрушил мой мир. Я чувствую себя неуютно в твоем. Ты не вернешь меня. Не жди. Изменяй реальность своей жизни. «Двое против всех» звучит глупо, и я больше не верю в нас. Ты не в силах приручить меня. Никто не в силах. Надеюсь, ты сможешь понять мою душу без слов «Слишком сложный характер». Это финал предсказуем, не так ли? И твой рай для меня чужой».

========== Глава 14 ==========

«В детстве я мог часами сидеть и смотреть, как горит огонь. Люди считали это своеобразным, но мне было плевать. До определенного момента. По большому счету, мне было плевать на все до тебя. На фоне ночного Нью-Йорка ты выглядела насквозь порочной, похожа на мою ошибку. На ошибку, которая станет моей слабостью и погибелью. Ты уходила от мира, когда темно, но не растратив теплоты, каждый раз возвращалась туда, где тебя ждали. Знаешь, я помню куриный бульон, который варила мне бабушка, когда я был маленьким. И вот сидя с тобой за столом, я почувствовал, что у меня снова есть семья. Я почувствовал запах дома. Когда-то я сказал тебе, что, по большому счету, все воспоминания ранимы. И вот сейчас, зная о моем прошлом, ты все еще рядом. Не знаю, чем я это заслужил, но пусть будет так. Я не хочу знать иной причины, кроме твоей любви».

Читая это сейчас, сидя возле камина гостиницы, я не проронила ни слезы. Я надеялась, что он поймет мои слова. Или я действительно оттолкну его, но он будет жить. Мне его жизнь и безопасность важнее, чем чертовы отношения. Я полюбила Брайана Прайсона. Я больше, чем просто полюбила его. Он влез мне под кожу, и я дышала им. Его запахом, ароматом, улыбкой, и непоколебимым желанием оградить нас от всего мира.

Мы остановились в гостинице New Orleans Marriott. Она расположена во Французском квартале и в двух кварталах от Bourbon Street. Этот отель был оформлен в полностью современном стиле, хотя, если честно, я надеялась совсем на другое. Мы не спеша ходили по улице Canal Street, смотря на людей и подставляя лицо солнцу. Ветер обдувал мои волосы и плечи. Если, приехав со Львова в НьюЙорк, я удивилась движению и темпу этого города, то в Новом Орлеане — праздникам. Художники сидели за мольбертами, рисуя картины, музыканты развлекали туристов, и в ресторанах подавали лучший бурбон. Джаз играл в каждом баре, и мужчины пытались удивить своих женщин, когда те привлекали их внимание.

— Вы — моя королева, — сказал мужчина, стоящий возле меня, когда я любовалась картиной художника.

— Жаль, что вы не мой король, — посмотрела на него, улыбнувшись.