Сокровенный смысл жизни. Том 1

И дело не только в деньгах. Пусть наши руки не будут пустыми! Наша сила, доброта и добрая воля должны быть в распоряжении всех. Мы должны работать много. Мы должны учиться, думать и просить судьбу лишь о самом необходимом… Но прежде всего надо научиться действовать со всей скромностью нашего сердца и благодаря этому победить в себе все проявления эгоизма. Скромность сердца – это внутреннее качество, которое нельзя путать с внешней разболтанностью и неопрятностью тела и одежды. Будем вежливы! Давайте каждый день и по-настоящему создавать мир новый, лучший. И жить в нем.

Д.С. Гусман Оптимизм и философия

Мы посвящаем эту беседу нашему веку, столь искушенному в несоответствиях. Нам представляется, что ему свойственны некоторые противоречия, которые не всегда оказываются таковыми.

К сожалению, из-за нашего многословия слова тускнеют и постепенно утрачивают свое значение. Человеческая речь не только потеряла свое содержание, она стала бесполезной. Вместо средства, позволяющего нам понимать друг друга, обмениваться мыслями, появилось нечто эмоциональное, субъективное, выдуманное.

Слова перестали иметь рациональное значение, но появились значения, связанные с образами. Мы заменили разум эмоциями, мышление – воображением. Я подчеркиваю это, чтобы показать, в какой степени язык образов – плод прогрессирующего упадка разума – подорвал нашу способность проникать в суть понятий. Поэтому мы не знаем точно, ни что такое оптимизм, ни что такое философия, ни как они соотносятся друг с другом. Предполагается, что философ, познавший жизнь, не может быть оптимистом. Но почему? Если философия – это любовь к Мудрости, если это поиск знания ради того, чтобы разрешить всеобщие вопросы бытия, тогда философу необходимо быть оптимистом, ведь любое настоящее исследование обогащает. Очень важно, чтобы этот поиск был искренним, реальным, эффективным; это не только исследование, но и искреннее желание найти ответ, подлинная потребность и жажда души, которая хочет познавать и с пользой применять то, что уже знает. Что же такое оптимизм?

Если мы говорим о необходимости здорового оптимизма, было бы хорошо начать с его определения, уточнив также значение его противоположности, которую мы называем пессимизмом. Существует мнение, что быть оптимистом значит верить не только в «хорошее», но и в «лучшее». Оптимиста не удовлетворяет достигнутое, он желает чего-то лучшего, более совершенного.

Оптимист – это тот, кто считает, что наш мир безупречен, ибо создан совершенным Богом, и что мы, люди, живущие в нем, также единственны и неповторимы. Вера в то, что этот мир прекрасен (или, по крайней мере, более всего подходит для нашей эволюции), поддерживалась многими мыслителями на протяжении всей истории. Примером может послужить такой великий философ, как Платон. Философы Александрийской школы, в том числе Плотин, были оптимистами. Однако, чтобы прийти к оптимизму и вернуться к истокам жизни, им нужно было преодолеть некоторые черты собственной личности, не позволявшие видеть этот принцип, дающий уверенность. Святой Ансельм и святой Фома тоже были оптимистами. Что это означало для них? Может быть, жить мечтой об абсолютном совершенстве? Или это было погружением в воображаемое, в химеры?

Для мыслителей философских школ, о которых мы упомянули, быть оптимистом означало найти смысл жизни; знать, что жить – значит расти, развиваться, подчиняться циклам, которые ведут к цели; знать, что жизнь не случайна и в конце пути то, что мы считаем «хорошим», обязательно восторжествует над «плохим». Но поскольку не все философы рассматривали жизнь с позиции эволюции, возникла абсолютно логичная реакция – пессимизм.

Мыслителям-пессимистам неважно, что будет происходить завтра, их не интересует грядущая победа добра над злом. Значимым является «сегодня», и поскольку сегодня есть страдания, боль, ошибки, то нет оснований быть оптимистом. Именно это позволило Вольтеру назвать оптимизм верой дураков.

ФИЛОСОФИЯ И ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ

Мы увидели две позиции, которые кажутся непримиримыми. Это уже не философия и оптимизм, а оптимизм с одной стороны и пессимизм с другой.

Попытаемся обосновать философский оптимизм, не желая занимать промежуточную позицию, так как считаем возможным совместить две эти «непримиримые» противоположности.

С непосредственностью философа-ребенка, как говорил Аристотель, спросим себя: совершенен ли мир, в котором мы живем и частью которого являемся? Честно нужно признать, что нет.

Этот мир несовершенен; в нем не все плохо, но он не лучший из миров. Однако мы могли бы сформулировать вопрос по-другому: может ли этот мир стать лучше? Может ли он достичь совершенства? Скажем так: наш мир может стать лучше, но эта возможность предполагает определенные действия. Иными словами, мы говорим об оптимизме одновременно философском и практическом.