Сокровенный смысл жизни. Том 4

Сегодняшняя тема – одна из тех, обсуждение которых может занять много времени, поскольку, если бы мы создавали подлинную историю человека технологического, стоило бы начать с этапа палеолита, когда человек, ударяя камнем о камень, получил первые сколы.

Потом эти инструменты стали шлифовать, обрабатывать их края, на них делали зазубрины, и наступила эпоха, называемая мезолитом, а вслед за ней – неолит. Позже, благодаря обнаружению метеоритов, человек столкнулся с металлами, нашел золото, серебро и ртуть, применимую для создания сплавов, и эту эпоху назовут эпохой металлов.

После этого человек научился сочетать разные детали и элементы, для чего уже требуется две руки. Так появились первые механизмы: колесо (когда это произошло, мы не знаем), шкив, посредством которого можно передвигать огромные глыбы, рычаг. Возникают знаменитые постулаты, например постулат Архимеда, гласящий, что, если у человека будет точка опоры, он сможет перевернуть мир.

Появляется целый ряд элементов, которые можно было бы очень долго комментировать и подробно описывать и которые постепенно начинают формировать психологию человека технологического.

XIX век рассказал нам о том, что человек эволюционирует, что он не статичное существо, не идеальное Божье творение, которому нет необходимости совершенствоваться, а можно достигать успеха одним лишь повторением известных формул и образцов. Нет, человек может эволюционировать! Человек даже был «приписан» к животному царству в качестве обыкновенного высшего млекопитающего.

А те останки человека, которые могли бы связать гоминидов с человеком, но не были обнаружены, назвали «недостающим звеном». Результатом было открытие знаменитого черепа «пилтдаунского человека», служившего доказательством того, что человек произошел от гоминида, очень похожего на обезьяну.

Во время последней мировой войны этот череп хранился в самых секретных подвалах Британского музея среди самых значительных культурных ценностей древности, пока примерно в 1950 году к нему не применили радиоуглеродный анализ. Тогда было доказано, что «пилтдаунского человека» никогда не существовало, что это была всего лишь шутка студентов, которые соединили части теменной кости обезьяны с челюстью негроидного человека, добавили найденные где-то зубы и поместили рядом с черепом несколько элементов эпохи палеолита. Вот так был создан «пилтдаунский человек».

Сегодня, хотя и существует множество гипотез о возможном происхождении человека, мы все равно ничего о нем не знаем. Мы не знаем точно, откуда пришли, не знаем, куда идем, и я говорю это не только в метафизическом или мифологическом смысле, но и в филогенетическом, ведь у нас нет полной ясности относительно эволюции видов.

У нас также нет ключевой идеи или формулы, которая могла бы определить причину образования клеток, тканей, органов или объяснить, почему ребенок в определенный момент перестает расти. Мы знаем, что это происходит, потому что железы внутренней секреции перестают выполнять эту функцию, но почему они перестают ее выполнять? Потому что у всех нас внутри есть биологические часы. Но что приводит в движение эти биологические часы? Что стоит за нашей генетической программой?

Вопросы, заданные по-философски, разрушают те с виду очень глубокие и продуманные утверждения, на основе которых даже были написаны толстые книги, с удовольствием проглоченные нами когда-то в школе и университете. Но ведь в этих книгах нет действительно веских аргументов, а есть лишь выдуманные или более-менее приспособленные к случаю доказательства, изложенные специфическим языком.

Реконструкция черепа «пилтдаунского человека» в исполнении А. Вудворда

Этот язык похож на тот, которым пользуются современные философы. Например, вместо того чтобы сказать, что этот стул не имеет бытия, можно сказать: он не имеет вещественности по отношению к вещи самой по себе. Тот, кто не привык к такой терминологии, скажет: «Как необычно! „Вещественность стула по отношению к вещи самой по себе“, – он является вещью и не является существом, как сказано!» А что я сказал? По сути ничего. Просто напомнил, что стул, не будучи живым существом – если живым существом мы считаем того, кто дышит, питается, размножается, – не имеет души, какую имеем мы. Вот что я хотел сказать; но с помощью подобного языка, некоего вида семантической договоренности, можно запутать кого угодно и запутаться самому.

Поэтому в «Новом Акрополе» мы стараемся говорить очень понятно, почти по-детски. Тот, кто был больше нас, – Христос – говорил, что нужно вновь стать как дети, чтобы суметь войти в царствие небесное. Я тоже считаю, что мы должны снова стать как дети, говорить, думать и чувствовать как дети, чтобы если не войти царствие небесное, то, по крайней мере, прийти к самим себе.

Итак, первый вопрос – «Каково происхождение человека?» – остается без ответа, хотя на этот счет существует множество теорий.