Сокровища Анны Моредо

– Хочу, чтобы у всех была ясная голова, когда буду сообщать важные новости, – сказал он вполголоса Ортеге, и тот с пониманием согласился.

Рыжий Энтони вежливо поздоровался со всеми, пожелав доброго утра, и сразу же направился к Анне Моредо.

– Простите, донья Анна. Это Энтони.

– Я знаю. Чего ты хочешь?

– Отцу стало лучше, он хотел бы поговорить с вами наедине. Перед общей встречей.

– Передай своему отцу, сынок, следующее… – ответила слепая, совершенно не стараясь, чтобы ее ответ был слышен только собеседнику. – Пускай дьявол воткнет ему руку в задницу и, добравшись изнутри до его глаз, вытолкнет их наружу пальцами. Затем схватит его ими за переносицу и вывернет наизнанку – как гостиничная горничная заблёванную напившимся постояльцем наволочку. Брезгуя прикоснуться к тому, что он носит вместо лица на самом видном месте, не беспокоясь о том, сколько боли это доставляет тем, кто вынужден на это смотреть.

Саласар громко и искренне расхохотался:

– Обожаю вас, Анна!

– Успели выпить? – укоризненно шепнул его мэр.

Сильвио потупился и умолк.

– Видимо, это «нет», сеньора? – переспросил на всякий случай Макгиннел. – Отец очень просит.

Анна подкрепила сказанное самым оскорбительным в Испании жестом. Юноша, выросший в Штатах, его не понял, но помог комиссар, выступивший в качестве переводчика:

– Это очень твердое «нет», Энтони. Саласар, помогите парню поднять коляску с отцом наверх, пожалуйста.

И Саласар вновь послушался комиссара – видимо, чувствовал стыд и неловкость за вчерашнее поведение.

Наконец, все собрались.

Коляску с Раймоном Руисом расположили максимально далеко от Анны. Но слепая словно чувствовала, где она стоит – и демонстративно отвернулась в противоположную сторону, не позволяя даже своим слепым, ничего не видящим глазам хоть на мгновение коснуться того, что было ей настолько неприятно.

Комиссар протянул мэру кружку с кофе, тот ее принял и с удовольствием отхлебнул. Линарес сделал приглашающий жест всем остальным. Чашки, кружки и стаканы с кофе стремительно разобрали.

– Всем доброе утро, господа и дама! – произнес комиссар, вручая стакан с кофе донье Анне. – Надеюсь, вам удалось хоть чуть-чуть отдохнуть. Хочу вас поздравить, мы приближаемся к развязке. Сегодня к ужину, я уверен, мы вернемся в Санта-Монику.

Заинтригованные присутствовавшие переглянулись. Энтони улыбнулся и похлопал по плечу отца. Хавьер Игнасио перекрестился, глядя в потолок. Саласар чему-то усмехнулся про себя.

Довольный произведенным эффектом Линарес продолжил:

– Перед тем, как я посвящу вас во все детали…

– Постойте… – из угла гостиной, где находились Руис и Макгиннел, вдруг раздался слабый, но требовательный голос.

Донья Анна, услышав его, вздрогнула, пролив себе на подол кофе.

– Да, синьор Руис? – вежливо остановился комиссар. – Что вы хотите?

Сухой, едва слышный голос старика произнес:

– Анна, к сожалению, не пожелала побеседовать со мной отдельно. Наверное, так было бы лучше… Но я согласен поговорить и так. Для меня это важнее, чем все другое. Анна?

Все ожидали, что острая на язык старуха выпалит по бывшему мужу изо всех своих стволов. Но этого не произошло. Она просто повернула в его сторону голову и, открыв рот, слушала.

Раймон Руис продолжил:

– Анна, я вижу тебя, не успев уйти на тот свет, и это самое большое сокровище, которого я только мог себе пожелать. Конечно, я помню тебя другой – молодой, красивой, полной жизни. Помню, что больше всего ты любила солнце и его свет. И я никогда не перестану просить прошения за то, что позволил отобрать его у тебя.

Губы Анны Моредо задрожали и искривились. Через волнение, спазмами раздирающее ее грудь, она произнесла:

– На что мне свет. Не переживай за меня. В моей темноте нет чудовищ. Я к ней привыкла, она мой дом. Темнота укутывает меня, греет и защищает – как мать ребенка. А солнечный свет… Я помню его. И мне этого достаточно. Звуков я боюсь гораздо больше. Твой голос, например… Он меня…

Из слепых глаз потекли слезы.

– Ты узнаешь его? – спросил старик.

– Конечно. Как я могу его забыть.

– Прости меня… Прости, если можешь, Анна.

– Энтони? – позвала слепая.

– Да, синьора?

– Ты говорил, что твой отец никогда не рассказывал тебе о том, что между нами произошло?

– Так и есть.

– Это надо исправить. Тем более, мне и самой в этой истории известно далеко не все.

– Анна… – попробовал возразить Руис.

– Нет! Пусть знают все. Заодно перестану отшучиваться от вопроса «как так получилось, что вы ослепли донья Анна?». Обычно говорю, что глаза мне выкололи любопытными носами… Надоело. Рассказывай. Рассказывай, раз уж соизволил, наконец, объявиться, муженек!

Часть четвертая «1959-й»

Глава 1. Нежданный гость

Первым делом, вернувшись с войны, Антонио Моредо отправился к дому своей невесты. Она безумно ему обрадовалась, чего нельзя было сказать о ее родителях.

– Антонио, мы рады, что ты жив, – сказал ему отец девушки, неловко пряча глаза, – но пойми и ты нас. Тебе давно подыскана замена, и, честно говоря, он превосходит тебя во многом. В количестве ног, как минимум.