Сокровища баронессы фон Шейн

Потапов подошел к окну, распахнул его, покосившись на крапленное каплями дождя стекло. На балконе соседнего здания Андрей увидел полную женщину средних лет. Она снимала с веревки белье, и ее светло-желтое широкое домашнее платье трепетало на ветру. Ему показалось, что это широкое пятно оживляло серый дом, делало его веселым. Остальные балконы с их унылым бельем, редкими горшками с чахлыми растениями и вечными тарелками спутникового телевидения – все это будто было брошено на произвол судьбы и мокло под дождем. Майор подумал о море, широком, красивом и загадочном, и решил обязательно отдохнуть в какой-нибудь частной гостинице вместе с женой и детьми хотя бы денька три. Да, три, не больше, если не случится чего-нибудь… Он оборвал себя на этой мысли, вспомнив утверждение супруги, что мысли материализуются, и, закрыв окно, сел на стул.

– Плесни еще чаю, – попросил Андрей и поежился. – Камин бы еще сюда.

– Мы не в замке, – усмехнулся Юрий и потянулся к чайнику.

Глава 41

Санкт-Петербург, 1905

Ольга, потряхивая веером из страусиных перьев, украшенных драгоценными камнями, в дорогом платье, купленном в Париже, ходила по огромному залу Зимнего дворца, оглядывая приглашенных на бал дам и сравнивая свой наряд с их нарядами. Разумеется, ей было далеко до одеяния фрейлин царицы, но и ее собственное платье было даже очень ничего, с большим декольте и шлейфом – по требованию этикета. Генерал фон Шейн, сопровождавший жену, облачился в генеральский мундир, как и положено военным, гражданские щеголяли в штатском: в черных фраках и белых жилетах.

Ольга остановила взгляд на группе мужчин кавказской национальности, кавказских князьях, обутых в чувяки на мягкой подошве. Это позволяло им бесшумно танцевать. Самый высокий, с большим горбатым носом, Михаил Джапаридзе, очень богатый, из древнего знатного рода, кивнул ей, с восхищением оглядывая ее стройную фигуру. Женщина едва заметно ответила на кивок, думая, что этот князь может быть неплохим любовником. Если он пригласит ее на полонез, они сумеют поладить. Говорят, кавказцы очень пылкие… Так и случилось. На зависть незамужним девицам, занявшим углы со своими мамашами и стреляющим глазами в поисках возможных женихов, князь подошел к Ольге, протягивая ей руку. Ольга повернулась к мужу, словно спрашивая разрешения, но генерал, не любивший танцевать, лишь лениво махнул рукой. Кавказец обнял ее за талию, и они прошли в круг танцующих.

– Я давно наблюдаю за вами, – начал князь с акцентом, присущим всем кавказцам. – Вы самая привлекательная женщина на балу.

– О, право? – улыбнулась Ольга, сверкнув зубами.

– Я хотел познакомиться с вами. – Он сжал ее руку чуть сильнее, чем это требовали приличия. – Скажите, мы, конечно, увидимся?

Его пылкость и настойчивость не пугали, наоборот, веселили.

– Мы можем сделать это уже завтра, если захотите, – кокетливо сказала она. – Видите ли, я всем предлагаю вложить деньги в банк, в котором являюсь основным акционером.

Джапаридзе поднял черные брови: