Сокровища баронессы фон Шейн

Он провел ошарашенного Воронского к столу, попросил служанку принести еще чашку и бисквитов.

– Третьего дня я со своими студентами посетил театр. – Цабель бросил в рот кусок бисквита и посмотрел на графа. – Давно не получал такого наслаждения. Все были в ударе. Я встретил много наших общих знакомых. Они не знали, почему вы перестали выходить в свет.

– Дела, дела, – пробормотал граф и, собравшись с духом, выпалил: – А где Ольга Зельдовна? Здорова ли она?

– Моя супруга здорова, она решила подремать после завтрака или почитать. – Альберт подмигнул, словно говоря, что всякие женские хитрости ему неведомы. – Если вы хотите ее увидеть, я велю ей немедленно спуститься.

Александр кивнул и чуть не подавился кофе.

– Маша, передай госпоже, чтобы спустилась к нам, – приказал хозяин и придвинул Воронскому тарелку с бисквитами. – Скажи, у нас дорогой гость. – Он похлопал графа по плечу. – Я думаю, вы моложе меня и объехали полсвета, ей с вами будет интереснее.

Граф сделался пунцовым и опустил глаза. Цабель продолжал как ни в чем не бывало жевать бисквиты. Молодому человеку показалось, что прошла целая вечность, пока служанка спустилась со второго этажа и растерянно сказала:

– Ольга Зельдовна просит прощения. Она не выйдет, у нее болит голова.

Альберт нахмурился:

– Черт бы побрал все эти женские дела! Ладно, голубчик. – Он встал, подошел к шкафчику из красного дерева, открыл его и вытащил бутылку: – Великолепное «Бордо» пятидесятилетней выдержки. Стоит, между прочим, кучу денег, но я решил приобрести. Ко мне уже нечасто приходят гости. Давайте выпьем, мой друг.

Граф нервно глотнул. Ему вдруг захотелось выпить, и не то что выпить – напиться, чтобы полегчало на душе. Ольга сказалась больной, не пожелала его увидеть. Неужели ехидный, но чертовски умный и проницательный Белокуров прав? Неужели эта женщина играла им?

Он с вожделением смотрел, как хозяин разливает вино по хрустальным рюмкам и оно рубином блестит в острых гранях.

– Как кровь, – прошептал он.

– Вы что-то сказали? – поинтересовался Цабель любезно.

– Нет, – испугался Воронский. – Это я так. Свои мысли.

Он залпом выпил рюмку, но наотрез отказался продолжать. Воронский боялся, что разоткровенничается и выдаст тайну уважаемому супругу, который ничего не знал – в этом Александр был уверен. Ольга водила за нос и Альберта. Но от этого стало тяжелее, и мысли о том, что делать дальше, закрутились в голове.