Сокровища Кенигсберга

В восемь утра Юрий, преодолевая ломоту во всем теле, вновь натягивал в гараже свое еще плохо просохшее водолазное обмундирование. Полностью облачившись, он, захватив с собой фонарь, катушку со шнуром, спустился по колодезной лестнице в нишу. Там Юрий, крепко привязав за нижнюю скобу конец двухсотметровой капроновой бельевой веревки, надел акваланг и, включив подачу воздуха, погрузился в уже очистившиеся за ночь от поднятой им вчера мути воды подземного коридора. Медленно проплывая по тесному бетонному проходу, Юрий внимательно осматривал его стены в поисках чего-либо, за что он мог бы зацепить свою «нить Ариадны», но поиски его были тщетны: ни на стенах, ни на потолке коридора он не заметил ни гвоздей, ни скоб, ни даже электрических кабелей. Размотав уже примерно две трети катушки, он по внезапно изменившемуся шуму от выпускаемых им воздушных пузырей понял, что находится уже не в закрытом коридоре, а в каком-то значительно большем помещении. Затаив дыхание, он всплыл на поверхность. Его взору открылся довольно большой сводчатый зал, слабо освещенный солнечными лучами, проникавшими в него через две небольшие, похоже, водосточные, решетки, расположенные явно вдоль какой-то дороги, ибо он явственно слышал шум от проносившихся наверху автомобилей. В этом зале уже чувствовалось некоторое движение водного потока, и когда он осветил лучом фонаря противоположную от себя сторону, то увидел, что из двух толстых труб, торчащих из стены, бодро стекают мутные ручейки.

«Замечательно, – с сарказмом подумал Юрий, – вот я уже и в городской канализации плаваю, как г... в проруби. Расскажи кому-нибудь из коллег о том, как я сейчас провожу свой отпуск, точно бы прославился своей оригинальностью в институте во веки веков».

Выбравшись на преграждающий ему путь невысокий бетонный гребень, он встал во весь рост и огляделся. Было ясно, что весь этот поток фекальных вод идет прямиком к морю.

«Надо бы осмотреть это русло», – с недовольным вздохом подумал Юрий и тем не менее решительно двинулся вниз по течению.

Идти было нелегко. Тяжеленный акваланг жестко давил на намятые еще вчера плечи, ноги вязли в скользком и, по всей видимости, отвратительно пахнущем, доходящем ему аж до колен иле. Опасаясь при этом надышаться канализационных испарений, Юрий шел, не выпуская загубник изо рта, поневоле растрачивая драгоценный запас воздуха из баллонов. Так он прошел около семидесяти метров. К этому времени запас страховочной веревки на катушке уже закончился, и Юрий остановился во вполне понятной нерешительности. С одной стороны, плавно уходящий к заливу фекальный коллектор не казался ему очень опасным для передвижения, но с другой – только эта веревка и давала ему хоть некоторую эфемерную подстраховку при возникновении какой-либо неожиданной ситуации. Решив (исключительно по недостатку опыта) наконец, что он пройдет вперед только до появления какого-либо препятствия, Юрий опустил катушку в воду, где она, будучи сделанной из хорошо прокрашенной белой эмалью древесины, закачалась, словно диковинный поплавок. Прошагав еще около полутораста метров, он почувствовал, что глубина протоки начинает быстро увеличиваться. Преодолев, после минутного колебания, свою природную брезгливость, он все же погрузился в эту пузырящуюся и покрытую остатками человеческой жизнедеятельности воду и, стараясь не опускать свою маску в окружающую его со всех сторон мерзкую жижу, поплыл вперед. Вскоре Юрий заметил, что подземный канал свернул несколько в сторону от проходящей наверху дороги, и ему вновь пришлось включить фонарь. Примерно через полчаса такого продвижения он заметил впереди какую-то преграждающую ему путь конструкцию. Правда, когда он приблизился к ней вплотную, то понял, что перед ним только простая разделительная решетка. Старая, облепленная тиной, обрывками пластикового шпагата, гнилой бумагой и прочей дрянью, толстая чугунная решетка.