Сокровища Массандры

Дома у Владимира Ивановича лежало даже больше. На чёрный день. Этот день, похоже, настал. Обращаться за помощью к крыше было решительно невозможно. Накатив водки на старые дрожжи, Владимир Иванович ничего не помнил, и, перенервничав, уверенно чувствовал за собой косяк. Как объяснить афганцам проблему, если сам не знает, о чём идёт речь? Однако, наезжали явно по делу. Вина налицо и, если привлечь крышу, придётся платить ещё и ей. Искушённый бизнесмен знал, что бандиты меж собой договорятся и выдоят барыгу досуха, ибо времена настали голодные, а аппетиты остались прежними. Дешевле будет заплатить и забыть.

- Хорошо, - сердце коммуниста давно подсказывало забытое слово "экспроприация", но отшибленный страхом мозг не внимал. - Раз договор был, заплачу, конечно. Вы здесь посидите, я деньги привезу.

- Вместе поедем, - обрезал базар Макс.

Они сели в "гольф" и через несколько минут остановились возле кирпичного особнячка.

- В машине посидите? - угодливо спросил Меньшиков, которому не хотелось вести бандита в дом.

- Чё ты дуркуешь? - ухмыльнулся Макс. - Куда я тебя отпущу, для твоего же блага стараюсь. Чтобы тебе в голову не пришло за плётку хвататься. Тогда придётся тебя делать на глушняк. Сам посуди, ты дохлый, я без денег, оба в проигрыше, так?

- Да, да, - сердце коммуниста подсказало, что купцу негоже спорить с террористом.

Владимир Иванович провёл незваного гостя в дом, ругнул жену, высунувшую недовольное жало из кухни, поднялся на второй этаж в кабинет. Облокотившись о косяк Макс наблюдал, как хозяин опускается на карачки и шарит под книжным шкафом с застеклёнными дверцами. Что-то там было прилеплено скотчем ко дну. "Сейчас достанет пистолет и как влупит мне в пузо," - Макс отклеился от притолоки, прикинул, как ловчее допрыгнуть, если в руке коммерсанта появится чёрный предмет, но дёргаться не стал, чтобы не пугать клиента и не позориться самому.

"Хорошо, что жена не видит, - думал Владимир Иванович, нащупывая пачку стодолларовых купюр. - А вдруг он меня по башке! Надо было Клаву позвать. Нет! Хорошо, что Клава не видит."

Вместо чёрного предмета в руке лоха появился серо-зелёный. Макс расслабился. Клиент преподнёс гиду по стране заблуждений честно выкруженный заработок. Ушлый малый доиграл роль до конца, разорвал банковскую упаковку и пересчитал деньги.

- Пойдём, на вокзал меня подвезёшь, - барским тоном распорядился он.

Расплатившись с долгом, Владимир Иванович успокоился и подобрел. Они спустились вниз, к забрызганному "гольфу". Чтобы у потерпевшего не появлялись скользкие вопросы, Макс всю дорогу дудел ему в уши, в основном, за братву, кто как кого покарал и с кем из известных барыг работал. Античные мудрецы считали красноречие признаком развитого интеллекта. Если так, то голодный Макс обладал невероятно высоким IQ. Владимир Иванович вёл машину, как завороженный, не будучи в силах не то, чтобы возразить, а даже повернуться к несмолкающему оплетале. За пятнадцать минут голова Меньшикова принялась клониться к земле под тяжестью навешенной на уши лапши.

На вокзале Макс был краток:

- Ништяк у тебя машина. Продаёшь?

- Нет-нет, - замотал головой Владимир Иванович, чувствуя, что песец незаметно подкрался особенно близко. Свой "гольф-кантри" он любил.

- Тогда удачи, - мошенник захлопнул дверь и удалился.

Директор лесопилки так и не узнал, за что задолжал неизвестной банде. Владимир Иванович снова поступил так, как подсказывало сердце коммуниста. Сердце коммуниста подсказывало драпать. И Владимир Иванович унёс ноги. Вернее, дал по газам. А Макс купил билет, перекантовался в привокзальном буфете, занял своё место в купе и вернулся в Санкт-Петербург.

Из этой странной в смысле фарта поездки Макс привёз нечто большее, чем деньги. Он понял секрет управляемого страха: это когда кто-то один боится, а другой - нет. И ещё он прочно усвоил, что страх неотъемлемое свойство любой натуры, и победит тот, кто изначально меньше боится противника или умеет страх вовремя одолеть.

***

- Денег осталось два чемодана, - заключил Макс, пересчитав наличку, и с энтузиазмом заметил: - Впрочем, мы на курорте, а он, по определению, заповедник терпил с набитыми карманами. Разживёмся!

Они сидели в своей комнате, пользуясь комфортом, пока их не попросят освободить курятник. Дверь была открыта. Почему-то при закрытой двери в комнате ощущалась сырость. Майя вытряхнула сумочку на койку и перебирала дамские побрякушки. В углу валялся пустой рюкзак, вестник предстоящих тягот и лишений. Смотреть на него не хотелось.

- Пойдём на пляж, - Макс потянулся и зевнул. - Пожаримся на гальке, будем ворочаться как тюлени.

- Тебе вроде пляж не нравится.

- Так и есть, - Макс давно заметил, что в наблюдательности подруге не откажешь. - Однако по сравнению с тем, что нас ждёт в ближайшие дни, дохнуть у моря просто рай, надо радоваться, потом его не будет.