Сокровища Мельк-Тауза

Кавалы всячески старались проявить свое усердие и заботливость о добре эмира. Каждый из них хотел снискать благоволение своего владыки, так как милость эмира сулила сытость и богатство. После праздника джамаи один из синджаков должен был направиться на север. Ему предстояло длинное путешествие. Он должен был пройти чрез границы и побывать у всех иезидов. Каждый иезид должен был сделать синджаку пожертвование, смотря по состоянию, так как шейх Адэ, сделав из меди семь синджаков, сказал:

— «Вот мои образа, — их будут ежегодно вывозить к вам. Все, что вы перед ними положите, вы дали мне».

Но эмир не в состоянии был объехать все провинции и собрать подать, и право сбора дани давалось им на откуп кавалам. Вместе с синджаком кавалы брали с собой пилюли «земзем» и торговали ими. Аренда синджака была единственным доходом кавалов.

Обычно эмир задолго до выхода синджака начинал торг с кавалами, но теперь он почему-то молчал.

Свита недоумевала.

— Что означает это молчание?.. Уж не сдал ли эмир это право кому-нибудь потихоньку от других?

Но если бы торг состоялся и кто-нибудь из кавалов завладел синджаком, то об этом было бы известно.

Когда подсчет денег был закончен, один из наиболее приближенных кавалов решил заговорить с эмиром о предстоящем путешествии синджака.

— На севере скоро будет очень холодно. Чтобы попасть туда и перебраться чрез высокие горы, надо поторопиться, — начал издалека кавал.

Эмир выслушал кавала и ничего не ответил.

Все кавалы сидели пред эмиром на корточках и с жадным вниманием следили за лицом владыки. Но лицо это было холодно и сосредоточено, и нельзя было понять, о чем думает эмир.

Начавший разговор кавал почесал в голове, потом за пазухой, подумал и решил поставить вопрос яснее.

— Тот, кто пойдет на север с синджаком, должен подготовиться. Путь длинный и тяжелый, — сказал он.

Кавалы тихими возгласами выразили свое согласие с говорившим.

Но эмир внимательно выслушал и эту фразу и также промолчал.

Кавал недоумевал. Что-то случилось с эмиром. Он никогда не был таким. Раньше для разговора о деньгах эмира можно было разбудить в любой час ночи, и он с удовольствием стал бы беседовать на эту тему до утра и не уснул бы. А теперь эмир молчит и не отзывается на все подходы к щекотливому вопросу.

Кавал усиленно чесался и так же усиленно соображал, как бы снова завести разговор на интересующую всех тему, не показавшись слишком назойливым.

— Слушай, эмир, какой откуп ты думаешь взять за этот синджак?.. — выдавил, наконец, из себя вопрос кавал.

Эмир посмотрел на канала, подумал и ответил:

— Этот синджак я не дам на откуп!

Ответ эмира поразил кавалов. У них отвисли нижние челюсти, а раскрывшиеся рты походили на пасти голодных зверей, у которых вырвали добычу. Но раскрытые рты не издали ни звука. Один из кавалов тревожно ощупал уши — существуют ли они и действительно ли слышали такой необыкновенный ответ эмира? С того времени, как создал шейх Адэ синджаки, каждый год отправлялись они за побором. И каждый год все эмиры сдавали синджаки на откуп. В первый раз слышат кавалы, что синджак не будет дан на откуп. Что затевает эмир?..

Напряженная тишина воцарилась в доме эмира.

Растерявшийся кавал закрыл рот, тяжело вздохнул и тихо спросил:

— Что же ты думаешь делать с синджаком?..

— Я поеду с ним сам!.. — произнес эмир.

От этого ответа у кавалов опять раскрылись рты и расширились глаза.

Они не помнили ни одного случая, чтобы с синджаком путешествовал сам эмир. Об этом не слышали ни их отцы, ни деды. С эмиром случилось что-то необыкновенное.

Эмир как будто уловил охватившую кавалов растерянность.

— Десять кавалов я возьму с собой и две десятых сбора отдам им!.. — сказал он.

Вздох облегчения вырвался из груди кавалов. Две десятых побора — сумма значительная. Если бы эмир отдал син- джак на откуп, то едва ли можно было бы выторговать у него такие выгодные условия. Недостаток этих условий заключался лишь в том, что это вознаграждение достанется не двум или трем кавалам, а десяти.

— А впрочем, — соображали кавалы, — присутствие при синджаке самого эмира сильно увеличит приток пожертвований.

Руки кавалов задвигались оживленнее и старательно скребли грязные, искусанные паразитами тела. Эмир не стал испытывать терпение кавалов и тут же наметил десятерых из них в спутники себе. Он выбирал наиболее опытных и сильных. Эмир знал, что ему предстоит тяжелый и опасный путь, и в этом пути ему потребуются выносливые, храбрые люди.

Избранные эмиром кавалы были довольны и все-таки они не понимали тех побуждений, которые заставляли эмира отказаться от спокойной жизни и отправиться в тяжелое путешествие.

Этой странности эмир не объяснил, а спросить его никто не решился.

Разговор эмира с кавалами был прерван приходом кабаны. Начальница факрайи знала, что милостивое отношение эмира можно снискать не одной праведной жизнью. Поэтому порядочную часть вырученных от торговли пилюлями «земзем» денег она израсходовала на подарок эмиру.