Сокровища Мельк-Тауза

Теперь кавалы знали, куда и зачем спешит эмир, но эта поспешность не доставляла им удовольствия. Они не имели возможности обойти иезидов и собрать с них дань. Им нельзя было уклониться от дороги в сторону, а там тоже были иезиды, от которых также можно было получить многое.

Кавалы звали на помощь жадность эмира и рассказывали ему о баранах, телятах и быках, приводимых в дар син- джаку. Но это было раньше, когда с синджаком были одни кавалы, а теперь при эмире дары будут еще значительнее.

— Мы остановимся здесь на обратном пути! — сухо ответил эмир и не стал слушать рассказов кавалов. В другое время эмир с удовольствием слушал бы рассказы о таких пожертвованиях, но что значат для него теперь эти отдельные бараны и быки, когда впереди ему мерещатся неисчислимые гурты овец, лошадей и рогатого скота?

Эмир торопился. Он старался не задерживаться в пути и всячески сокращал остановки для отдыха и ночлега. Лошади, на которых выехал эмир со свитой из Бадриэ, были заменены свежими. Этих лошадей эмир приказал взять у иезидов взамен своих.

Кавалы хмурились. Они рассчитывали, что присутствие эмира увеличит приток пожертвований, но на деле получилось что-то другое. Эмир мешал сбору дани, и кавалы не могли получить даже того, что они обычно собирали без эмира.

Падало настроение у кавалов. Появляясь в деревне с син- джаком, они уже не прыгали и не пели. Им было не до песен и плясок. Утомленные непрерывной ездой, кавалы мечтали о длительном отдыхе и не получали его. При каждой остановке синджак вносился в жилье наиболее влиятельного иезида и оставался здесь. Кавалы ели, пили и хмуро думали о том, как много денег прошло мимо них. Без эмира этого не было бы. Без эмира кавалы собрали бы хороший урожай. Удастся ли получить недополученное на обратном пути?.. А что если эмир и обратно поедет с той же недопустимой торопливостью?.. Тогда год ожиданий и рас- счетов пропал без пользы. Если подобные явления будут повторяться из года в год, то кавалам нечего будет делать, да и не будет смысла быть кавалом.

Старейший из кавалов подхлестнул лошадь и умчался вперед. Путь, по которому можно было двигаться с уверенностью в своей целости, кончался. Впереди еще одно иезидское поселение, а дальше — провинция, заселенная дикими и жестокими курдами. Через эту землю и мимо этих людей безнаказанно проходит не всякий. Положение осложнялось еще тем, что приходилось пробираться через проклятое Ущелье Несчастий.

Кавал мчался вперед и соображал:

«Необходимо в этом поселении задержать эмира, набрать денег и разведать путь. Кто знает, что может случиться впереди?..»

Прискакавший в деревушку кавал всполошил все население. К иезидам приближался не один синджак. Вместе с синджаком следовал и сам эмир-эль-хаджи. Землетрясение не произвело бы такого переполоха, какое произвела эта весть. Да и что такое землетрясение по сравнению с приездом эмира? С тех пор, как появилось на земле это убогое поселение иезидов, землетрясения были не один раз. Они уничтожали жалкие строения, превращали их в кучи и сравнивали с землей. Землетрясения были много раз, но эмир приезжает впервые. Поселение иезидов переживало небывалое. Крики и бестолковая беготня встревожили животных. Собаки лаяли и выли, козы и бараны метались среди людей и не находили места. Люди облеклись в праздничные одежды и бежали навстречу эмиру, а впереди них безумствовал от чрезмерной радости старый кавал. Своим поведением он показывал, как надо выражать свой восторг и радость. Скоро к кавалу присоединились вдохновенные добровольцы и стали прыгать и вопить так же, как прыгал и вопил кавал. Шумная встреча не доставила удовольствия эмиру. Он нахмурился и равнодушно смотрел на беснующихся людей, а они лезли к нему, цеплялись за повод и целовали стремя и пыльную обувь.

Старый кавал стаскивал с лошадей свиту эмира и заставлял их плясать и петь. Кавалы не понимали своего товарища. Какой смысл даром тратить силы, когда через час- другой эмир снова двинется в путь?.. Но в голосе и в лице старого кавала была непреклонность и настойчивость, и кавалы послушно спустились с коней. Один из них нес вынутый из-под лохмотьев синджак, а остальные плясали впереди и пели. От ног пляшущих облаком поднялась пыль и закрыла собой и эмира и всю толпу.

Эмир и синджак остановились в жилье иезида, от которого кавалы ожидали наиболее щедрой дани. Высоким гостям с необычной быстротой была подана пища. Эмир и ка- валы с жадностью накинулись на нее. Темное помещение наполнилось шумом от торопливого жевания. Внимание всех было сосредоточено на пище. Глаза не отрывались от блюда и выискивали наиболее вкусные и жирные куски, а челюсти спешили раздробить и перемолоть то, что грязные пальцы совали в рот. Челюстям приходилось торопиться, так как желающих овладеть аппетитными кусочками было много.