Сокровища Ретры

На внешней стороне стены храма были вырезаны всевозможные изображения, в которых все те, кто их видел, должны были узнавать лики своих богов и богинь. При этом не требовалось демонстрировать искусство скульптора. Вкус у вендов не был развит, да и условия жизни народа не благоприятствовали этому. Возможно, это были изображения такого рода, какие получились бы у праздного Дамона, вырезавшего на коре букового дерева портрет своей Дорис. Я не хочу ссылаться здесь на то, что почти повсеместно принятым обычаем стало украшение храмов, триумфальных арок и других торжественных сооружений такими изображениями, каковые в каждом случае соответствовали господствующим вкусам народа, а только замечу, что это не было чем-то необычным и у северных народов. Стефанус демонстрирует нам в своих трудах многочисленные репродукции изображений, сделанных в северных землях и сопровождаемых руническими надписями, по которым можно оценить изобразительное искусство вендов. Еще больше для такой оценки подходят оба древних памятника кимвров, хранящихся в Копенгагене, а именно два золотых рога, первый из которых был найден в 1639 году неподалёку от Тундерна и подробно описан Арнкилем, а второй – в 1734 году у деревни Галлебиус, также неподалёку у Тундерна, и кратко описан Понтоппиданом. Гравюра, изображающая эти два памятника, имеется в Вестфале. На основании этих находок выяснено, что существовал обычай украшать лицевую сторону памятников и различных предметов разными рисунками.

§ 25. Внутреннее украшение храма

Храм в Ретре был преимущественно посвящён Радегасту, который был главным и древнейшим среди богов, и которого венды нашли в этой стране после своего переселения. Титмар называет его Луаразиц (Сварожич). Это, как я покажу ниже, вендское имя бога. Этого обстоятельства было достаточно, чтобы после того как Адам Бременский упомянул лишь Радегаста, дало повод последующим авторам говорить об этом храме так, как будто в нём выставлено только изображение одного Радегаста. Но если внимательнее прочитать труд Титмара, легко можно открыть, что в храме находились изображения нескольких божеств, и он являлся пантеоном вендов. Снаружи на стенах имелись вырезанные по дереву изображения нескольких богов и богинь, а внутри на постаменте стояли статуи многих божеств. Обьжновением у всех языческих народов было то, что они никогда не ограничивались одним богом. Их сердце говорило им, что один бог – это не настоящий бог. Поэтому они причисляли богов своих соседей к своим божествам и заполняли свои храмы их изображениями. Так было принято у греков, римлян, германцев, а также и у северных народов [24]. На основе осмотра имеющихся изображений храмовых идолов можно утверждать, что на подставках, до торжественного жертвоприношения, помещались второстепенные божества. Второстепенные божества крепились на подставках в отверстиях досок.

Жертвенные чаши, как правило, имели ручки, за которые они могли подвешиваться. Если бы в нашем распоряжении осталась найденная железная утварь, то я, возможно, нашёл бы там предметы внутреннего убранства храма.

§ 26. Святой лес и святые воды

По сообщению Титмара город и храм окружали не только водоёмы, но и священный лес, который жители не трогали. Храмы, как правило, стоили на берегах озёр или рек, либо выкапывали рядом колодцы, так как жертвы после того, как были сделаны предсказания по внутренностям, должны были быть облиты водой. Мало вероятно, чтобы город был полностью окружён лесом, но ещё менее вероятно, чтобы весь лес считался священным, и там вообще нельзя было рубить деревья. По всей видимости, этот автор перепутал город с храмом, в связи с чем речь должна была идти не обо всём городе, а лишь о третьей его части. Кроме того, у языческих народов общепринято было сажать деревья вокруг святилищ или воздвигать изображения ликов богов и сами храмы в священных лесах. О таких рощах в окрестностях города Венден имеются различные свидетельства в трудах Гельмольда и Адама Бременского.

§ 27. Местоположение храма по отношению к городу