Сокровища рода Альваресов

Полуразвалившаяся хижина знахарки в дремучей чаще была настолько убогой, что никому не пришло бы в голову, что здесь кто-то живет. Однако уже десятки лет хижина служила Бланке надежным убежищем от холода и непогоды.

Внутри хижина выглядела так же непривлекательно: покрытые тряпьем и соломой нары, несколько глиняных горшков и склянок, в которых знахарка готовила свои зелья, и шаткая, грубо сколоченная деревянная скамья, на которой стояло несколько пакетов с продуктами.

Рита обвела равнодушным взглядом это убогое жилище. Лишившая ее воли Бланка приказным жестом указала девушке на нары, и та обессиленно рухнула на грязное ложе.

Позднее Рита узнала, что находилась в той самой хижине, где пятьдесят лет назад увидел свет ее отец, а хозяйничала здесь преданная горничная ее бабушки.

* * *

Нет, Рита не видела никакой взаимосвязи между происходящими событиями. Она утратила не только волю, но и чувство времени. Она не знала, день ли сейчас или ночь, и потеряла счет суткам.

Только иногда, когда действие напитка, который требовалось пить постоянно, ослабевало, к Рите возвращалась способность логически мыслить, и она начинала размышлять над тем, почему она здесь, надолго ли это и можно ли выбраться отсюда? Но прежде чем девушка успевала претворить свое намерение в жизнь, Бланка поила ее зельем, и Рита опять впадала в полудрему.

Бланка преданно ухаживала за Ритой, насколько это было возможно в подобных условиях, и все время болтала. Постепенно в мозгу у Риты начала проясняться картина произошедшего: Бланка живет в прошлом, и женщина, с которой старуха ее перепутала, умерла давным-давно, когда Бланка была еще молоденькой и служила горничной у этой самой дамы, хотя невозможно было себе представить, что эта опустившаяся старая ведьма была когда-то хорошенькой опрятной девушкой.

Слово за слово Рита выпытала у Бланки, что же все-таки произошло с ней и ее госпожой, из-за чего Бланка потеряла рассудок. Стало понятно, что знахарка жила не просто в прошлом, а именно до произошедшего несчастья, и поэтому всячески старалась уберечь Риту от чего-то, что госпожу и погубило.

– Мы останемся в хижине, госпожа, – повторяла без конца Бланка, угощая Риту свежими ягодами из сплетенного ею самой лукошка. – Я не отдам вас монахам, вы там умрете.

– Но почему? – спрашивала Рита.

– Вы слишком слабы, госпожа, я больше не допущу, чтобы вы умерли от истощения. Аббат ничем не поможет.

– А если поможет?

Старуха лишила Риту воли, но мозг девушки работал, и, пытаясь выяснить как можно больше, она постоянно вызывала старуху на разговор, задавая наводящие вопросы.

– Нет, нет, аббат вам не поможет! – энергично протестовала Бланка. – Он не доктор, а вы еще очень слабы, госпожа. Он приютил вас, а вы все равно умерли. И он забрал у меня младенца, хотя я обещала вам никогда его не отдавать.

– Какого младенца?

– Того, что вы родили, госпожа. Здесь, в этой хижине. Мы тогда уже понимали, что молодой господин никогда не вернется. Где он сложил голову? Я искала его могилу, но так и не нашла.

– Молодой господин был моим мужем?

– Конечно, госпожа. Вы очень сильно любили его, хотя ваши родители ни о чем не догадывались.

– Значит, ребенок был плодом запретной любви?

– Бог с вами, госпожа! Священник обвенчал вас в маленькой часовне, когда мы уже были в бегах. Ваши родители и братья погибли при пожаре, и я осталась единственным преданным вам человеком. Вы были очень счастливы, хотя и плакали перед алтарем.

– А мой муж? Он был хорошим?

– Конечно, госпожа. Сильвио Лавадо был хорошим человеком. Но он уехал, чтобы попросить для вас помощи. Поэтому он и погиб.

– И я родила своего сына в этой хижине?

Рита говорила от имени другой женщины, хотя и в первом лице. Теперь она была убеждена, что тайна кроется где-то здесь.

– Слава богу, вы родили сыночка, госпожа, наследника Альваресов! Ребенок должен был остаться здесь, а я должна была защитить его, как и обещала. Но разве я могла помешать аббату?

– Аббат забрал ребенка?

– Аббат был хороший и умный человек, но из-за него я не выполнила данного вам обещания.

– А что он сделал?

– Он забрал младенца, когда я уснула у одра моей госпожи.

– И что же стало с этим ребенком?

– Не знаю. Я его искала и ждала. А сейчас я его не брошу. Я буду заботиться о нем, если вы умрете, госпожа. Наследник семьи Альваресов должен остаться здесь. Так же, как и драгоценности Альваресов. Их не искали, потому что никто не знал, что они здесь.

– А откуда тебе известно о них?

– Драгоценности были зашиты в бархатном жакете, госпожа отдала его мне. А когда аббат надел его на статую Девы Марии в церкви, там оказалась только галька. Аббат вынул драгоценности и спрятал их.

– И где же?

– Точно не знаю, но где-то здесь, в аббатстве: старый аббат не покидал его. Я была рядом с ним, когда он отдал богу душу. Драгоценности можно найти, – лицо Бланки озарила едва заметная старческая улыбка.

– А почему ты сама не искала их?

– Я не могу понять знаки в старом молитвеннике.

– В каком молитвеннике?