Сокровища Валькирии. Правда и вымысел

Оставался последний вариант, самый ненадежный – реализовать полученную еще до ссылки информацию, что у гражданина Махова, проживающего в поселке Степановка, есть винтовочный обрез, который он хранит в голубятне. Этот донос был устным, по оперативным бумагам не проходил, и возможно, оружие у гражданина так и не изъяли, конечно, если это был не навет на честного человека. Ради такого случая я сбрил отросшую бороду, обрядился в форму, не отнятую после увольнения, и отправился в Степановку.

Едва попал за ворота частного дома Макова, понял, что гражданин слишком далек от честности. Увидев меня, он кинулся к летней кухне и был взят с поличным, то есть, с самогонным аппаратом. Обнаглел и гнал средь белого дня, и на весь переулок несло специфическим запахом.

Глаза у голубятника забегали, он искал способ наладить контакт, но при этом держался довольно смело – мужик битый и мятый жизнью. Я не стал долго его манежить и предложил подняться на голубятню, чтоб посмотреть, что у него спрятано под ящиком с пшенкой. Он еще и психологом оказался, сообразил, что можно договориться, мол, я становлюсь полезным для милиции, а обрез сам принесу. И сразу же спросил, кто его вломил (а сделал это его двоюродный брат, которому он не давал выпить, прохиндей еще тот). Разжигать ссору между родственниками я не стал, поднялся вместе с ним в синюю будку на столбах и вытащил из-под ящика настоящий кулацкий, но усовершенствованный обрез (мушка и прорезь припаяны на медь, стрелять готовился прицельно) с кульком боеприпасов – все заботливо смазано и готово к бою – даже патрон в патроннике. Он понял, что я сделал ошибку, не позвал понятых, и стал наглеть (жена его в это время убрала все с кухни). А я изобразил неопытность и с обрезом будто бы побежал к соседям…

Однако это важное дело, добыча ствола, оказалось второстепенным, когда начал готовиться ко второй в это лето экспедиции и собирать снаряжение. Я здорово нахлестался мордой об лавку на Урале, все оборачивалось слишком серьезно, чтоб ехать без подготовки и с пустыми руками. Обязательно требовались спальный мешок, палатка, бинокль, фотоаппарат (без этого не работа) и плюс много других важных вещей, как например, теплая, зимняя одежда и хороший запас продуктов. На обратном пути поклялся себе, что в следующий раз меня голыми руками не возьмут, буду сидеть на Манараге, пока не разберусь во всех явлениях, происшествиях, а так же с незримыми ворующими и стреляющими обитателями. Само собой выяснилось, что катастрофически не хватает денег, точнее, их вовсе нет и взять их абсолютно негде, а ценную вещь, мотоцикл, я продал и проел, еще работая в милиции.

Ну не у отца же просить!

Конечно, с миру по нитке и с протянутой рукой кое-что можно было подсобрать, на спортбазе техникума выпросить спальник и палатку (все-таки четыре года занимался спортом, выполнил норматив кандидата в мастера по пулевой стрельбе). Можно сунуться и в городской ДОСААФ, где меня знали, в политех, за чью команду выступал не один раз, да ведь каждому дающему придется что-то врать, куда и зачем снаряжение. Народ кругом хоть и добрый, не свое, так не жалко, но осторожный, бдительный, дать-то даст и тут же тихонько шепнет кому следует – это я знал точно! – так что на дурака не проскочишь. А конспирация должна быть максимально полной, иначе опять приделают «хвост» и будешь сидеть дома, пока не отпадет. Я и так рисковал, выклянчивая оружие, и было удивительно, что прошло десять дней, а никто еще не сдал.

Подергавшись таким образом, постепенно понял: еще одна экспедиция в этом году не состоится и начал уговаривать себя, что спешить не нужно, что сейчас у меня сердце гневом горит и голова объята примитивным чувством мести, оттого и рвусь снова к Манараге. А надо посидеть зиму, подумать, может, кое-какие ответы найдутся относительно судьбы моего деда, наконец, устроиться на работу и накопить денег, чтоб не побираться и не выдавать намерений.

С трудом, но уговорил, стиснул зубы и пошел в Томскую комплексную экспедицию геологом, на съемку. Был июль, полевой сезон в разгаре, а работали на территории, куда входила и моя родина, так что немного воспрял – очень уж соблазнительно было посмотреть в разрезе берег Божьего озера, скважину там проткнуть, поставить сейсмо-, электро-или хотя бы радиоразведку (с геофизиками договориться легко и причин не нужно объяснять). О гравиоразведке и мечтать было нельзя, ею занимались специальные партии, работающие на военных, а она-то могла показать самый интересный результат.

Из всего задуманного удалось лишь буровую затащить на старую вырубку, да спустить в скважину радиометрический зонд. И ровным счетом ничего не обнаружить, даже воды не было, хотя глубина скважины около сотни метров. Только глина и сухой песок.